Судьба — не шишига, а фея, но жизнь такова,
что зайцем трясет на ухабах и гордого льва,
а смерть — точно бог — ни друзей, ни врагов поприличней.
Надежду на хлеб не намажешь — пусть гравий и грай
считают ворон, ну а ты и без веры играй:
отчаянье может быть только бескрайним и личным.
Считая, что нет ни любви, ни тепла, ни черта,
не смей открывать для проклятий печального рта —
не всякий повтор пустоты измеряется в герцах.
Тетёшкая боль, разложив на столе ливера,
ты помнишь, что грудь — не амбар, что просвет — не дыра,
а место, где некогда билось влюблённое сердце.