Город жил своей жизнью, ловил, орал, меньше обычного прятался по дворам, пуще прежнего пялился и глазел, глаз хватало не всем и тепла - не всем, хоть и уже начала вызревать жара. Город на ней готовил и пожирал, и, подливая масла, снимал навар.
Ты выходил в такое и обрывал связь, переводя с лица на лицо поиск начала начал и конца концов.