Я, который любил тебя 40 ночей назад,
Одевал тебя в пурпур августа и заката -
Наблюдаю, как этот закат распят
Под банальнейший шёпот, вместо литавр сонаты.
Так бывает, не страшно - я жёг корабли не раз,
Уходил пилигримом в крестовый поход за верой,
Окружённый вниманьем сотни недобрых глаз,
Оттого, что имел же наглость тогда быть смелым.
Не сказал бы, что это прошло вот теперь, когда
Горностай умирает, не сбывшись в твоём портрете.
Да и сам я не знал, что пишу на свинце холста
Пасторальную сценку, в библейском застряв сюжете.
Не одета в порфиру, не в багряницу... нет -
Твоя мантия, милая - это всего лишь осень.
Я одел тебя в пурпур августа и рассвет,
Ты же мне подарила лишь грамм серебра - на проседь.