Глупец, чего я прежде жаждал?
Кого бессмысленно искал?
О ком напрасно я мечтал?
И без кого напрасно страждал?
Кому бездумно я дарил
Бесценной младости мгновенья -
Весны единственной цветенья;
С кем в лето жизни я вступил?
Какой непознанной любви,
Ловил я призрак легкокрылый?
А он надменный и строптивый,
Минуя все мои силки,
Порхал передо мной игриво;
Меж тем как счастье терпеливо,
Надежду трепетно храня,
Ждало поблизости меня,
На поиск глядя мой тоскливо.
Но благо, разменяв весны
Младой, звенящую монету,
На зрелость жизненного лета,
Я взор от лживой пелены
Избавил, истинной красы
Величье, искажавшей прежде,
И новым чувством, и надеждой,
Увиделась мне снова ты.
О, слава вышней доброте
Божественного провиденья!
Что мне послало в темноте,
Зарницу ясного прозренья.
И я узрел средь мрачной тьмы,
Передо мною развержённой:
Твой лик сияньем озаренный!
И с восхищением немым
Восторгся истинной красой!
Признав, былого идеала
Красы, фальшивое начало.
И с чувств покончивши тоской,
Я снова стать счастливым смог!
Под сенью благостных сияний,
Красы твоей очарований,
Душа забыла груз тревог;
Сомнений, и переживаний;
И вместо грустных упований,
Она - любви моей чертог:
Поет неистовый восторг!
Я понял как же прежде мало
Для счастья мне недоставало:
Всего лишь взора одного,
Очей приметливо-пытливых;
Избавленных от пелен лживых;
Узревших, подле вдруг того,
На протяженье стольких дней
Кого они, узреть пытались;
Пока бессмысленно скитались,
Средь чувства призрачных теней.
Как часто склонны мы искать,
Любовь в уделе отдаленном;
И близкого не замечать,
Томления души влюбленной.
С очей снимите пелену!
Души застлающую зренье
И может, вы узрите ту,
Кто чувства сохраня в терпенье,
Надежду трепетно храня,
На поиск глядя ваш тоскливо,
Все ожидает терпеливо,
Очей прозренья ваших дня.