Мое тело — большая страна. Мои вены — дороги,
Что петляют от Калинин-града до Влади-востока,
Трутся мелкой асфальтовой крошкой о голые ноги
И гоняют горячую кровь в непрерывных потоках.
Мое сердце — конечно — Москва и — чуть-чуть— Подмосковья,
В три железных кольца закаленная сталью — свобода,
На зеленых холмах заплетенное в косы — раздолье,
Ровно бьется, без сна, с — восхода и до — восхода.
Голова — в Петербурге, в компании львов и атлантов,
Строгих линий, готовых чиновников, белого лета,
Своей жизнью живущих — вдали — от кремлевских курантов,
Свято чтущих столицу начала двадцатого века.
Руки-реки раскрылись объятиям трех океанов,
Чьи циклоны, по-прежнему, часто, мне портят погоду,
Присылая приветы из снега, дождей и туманов,
Затрудняя — и без того — непростую — работу.
Затянула потуже свои пояса часовые.
Непривычно свободно без Киева, Крыма и Минска.
Как там пишут? Рост — средний, глаза — голубые.
Европейский типаж с азиатским уклоном пекинским.
Может быть, я когда-нибудь слягу на русской равнине,
Под березой у Волги, последней — из бывших — империй,
Но пока не исчезли в веках городские твердыни,
Необъятных просторов моих никому не измерить.
И кому уже важно, откуда являлись пророки,
Кем ковались границы, чьей кровью забрызганы стены,
Мне еще не отмерено временем крайнего срока,
Я еще примеряю наряды партийной системы.
Колокольный набат разбудил тридесятое царство,
И оттуда три витязя славных спешат на подмогу.
Если тело мое — евразийское — сплошь— государство,
То душа затерялась в дремучих славянских истоках.
Я — известный ковчег на бескрайних просторах Вселенной.
Забирайся на борт! Отпирай непослушные двери!
До тебя за штурвалом стояло немало военных.
Но не бойся. Достаточно — просто — неистово — верить...
сентябрь, 12-е, 2013 год.