(сонет 63)
Суетны те, что не хотят воззриться
Спокойно на земную жизнь свою,
Листают второпях её страницы,
Томясь: чтО ждёт их на её краю?
Так роза свой бутон отдаст скорее,
А слива – недозрелый, нежный плод,
Ну а Наяда, словно злая фея,
Вдруг илом затемнит свой светлый грот?
Нет: розе – мирно расцветать всё пуще
Для поцелуев ветра и шмелей,
И сливе – сохранять наряд влекущий,
А озеру – сверкающую гладь.
К чему, прося у мира благодать,
Терять спасенье суетой своей?
On Fame (II)
How fevered is the man who cannot look
Upon his mortal days with temperate blood,
Who vexes all the leaves of his life's book,
And robs his fair name of its maidenhood;
It is as if the rose should pluck herself,
Or the ripe plum finger its misty bloom,
As if a Naiad, like a meddling elf,
Should darken her pure grot with muddy gloom;
But the rose leaves herself upon the briar,
For winds to kiss and grateful bees to feed,
And the ripe plum still wears its dim attire;
The undisturbed lake has crystal space;
Why then should man, teasing the world for grace,
Spoil his salvation for a fierce miscreed?