Осенью частенько нападает легкая хандра, ну там под плед тянет, то к телевизору, то и просто похныкать, однако я беру себя в руки и топаю в народ, сделать пару-другую набросков с натуры.
Самая хорошая, колоритная натура всегда находится в пивном баре, в том, что за углом нашего дома, так что идти в народ далеко не нужно, бармен и по совместительству хозяин питейного заведения, дядя Гриша, мой сосед по лестничной площадке и он не возражает, если я тихонечко посижу, порисую.
Вот уже вторую неделю в бар приходит странный мужчина, я пытаюсь нарисовать его портрет, но ничегошеньки из этой затеи у меня не получается, ибо в портрете главное глаза, но у него они всякий раз разные. Иногда это глаза крепкого и жизнерадостного юноши, а иногда глубокого старика, порою на меня смотрит зрелый и мудрый мужчина, а порою обыкновенный пропойца, почти потерявший разум.
Каждый вечер за ним приходила женщина, совсем седая ,но походка её была легка , а взгляд выдавал жизнелюбие и оптимизм, она молча брала его под руки, хорошо выпившего ,едва стоявшего на ногах и так же молча уводила.
В нынешний субботний вечер, когда в баре было полно народу ,он пригласил меня к своему столику, заказал мне кружечку «живого» и спросил: Хандришь?
-Хандрю.
-А знаешь, когда ты в шесть утра молилась о его выздоровлении, я был очень занят, но отозвался на твою мольбу, отложил все важные дела, ведь слышнее других самая искренняя просьба, я сжал время и пространство для тебя, ты слышишь и видишь его, а он тебя, так что, дорогуша, твой лимит на чудеса исчерпан.
-Понятно, а кто эта женщина, что уводит каждый вечер тебя из бара?
-Это ты. Самая большая трусиха в мире. Ты же очень боишься, что я разомлев от пива, наворочу в твоей судьбе чего-нибудь эдакого, не бойся, не наворочу.
Встал и ушел…Сам.
Опять он мной не доволен....Или кажется?
Зато набросок сегодня удался, металл во взгляде и тонко очерченный рот.
Навеяно песней Розенбаума "Блюз Господень".