Ещё налиты влагой облака,
Ещё у камышей жируют утки,
Ещё картофель на полях пока
Задержится, наверное, на сутки.
А мне уж мнится журавлиный клин
И плач его извечный и печальный,
И, будто, я стою в степи один
И всю печаль небес в себя включаю.
Приняв её как данность, как судьбу,
Приняв её безропотно, смиренно,
Я с этой ношей дальше побреду,
Да не гулякой - странником согбенным.
И пронесу до самой той черты,
Где в птичьи переходят наши души,
И, может, через время также ты
Моё курлы под небом будешь слушать.
И понесёшь извечную печать
По безнадёжно замкнутому кругу,
И будет небо чувственно вещать
Другим поэтам жалобную фугу.
* * *
Золотые купола -
Лазерной мортирой
Ослепили мне глаза
Сотвореньем Мира.
Крест пылает как клеймо
За грехи людские.
Вам ли, люди, всё равно,
Вам ли, дорогие?
Бьёт наотмашь память строк
О Христе распятом.
Как же вынести он смог
Муки те когда-то?
__________________________
Светом лунным серебрит
Божии чертоги,
А вверху звезда горит
Памятью о Боге.
* * *
Зюйд-вестом загудело,
Зюйд-весткой - цитрамон.
Ему какое дело,
Что я приговорён.
Клюёт настырной чайкой
Под безкозырку в лоб.
Звоню в "черезвычайку" -
Укоротили чтоб.
А мне - мы, мол, не боги,
Зюйд-вестов в штате нет,
И "Вашей треуголке"
Такой дадим совет.
Примите на работу
Зюйдзвёздную шпану,
Пусть белых мух по счёту
Суёт в свою суму.
Признаться, так и сделал,
А этот лоботряс
Пол дня крупинки мела
Перед окошком тряс.
Взлохматил все деревья,
Листву на нет счесал
И прямо перед дверью
Нахально разбросал.
Нагнал с низин тумана,
И, выгнанный взашей,
Сорвал рычаг стоп-крана
У местных алкашей.
Теперь подъезд прокурен
И дворник матерком
Всех, кто набедокурил,
Прогонит с ветерком.
* * *
Вся листва облетела, а этот зубами
Уцепился за жизнь и сам дьявол - не брат.
Что-то держит его - то ли цель, то ли память,
Или чем-то другим он духовно богат.
Он как флаг на ветру развевается красно,
Будто нам что-то важное хочет сказать.
Он всю зиму дрожал, но висел не напрасно,
Только мы, темнота, не сумели понять.