Собак и кошек – стерилизовать,
самим – подшиться и внушать невинный повод:
не пить совсем вина; опять и снова
понты ночные реализовать.
Что с нами будет? что случилось с нами, Вова?!
Кому всю эту чушь адресовать?
И как теперь всё это называть? –
забыв незабываемое: Слово!
И если мы не дети – по годам, –
измученные вечным превосходством
над бессловесными – шныряя по садам –
до полного почти что с ними сходства –
за смоквами – основой садоводства –
платить натурой подать городам;
и признавать, что горе – не беда,
а красота – не больше, чем уродство.
А Вова маленький совсем ещё герой,
хотя грядёт внушительной походкой;
весь белый свет ему – счастливая находка,
в особенности летнею порой.
Считает ли он жизнь свою – игрой;
а память – долгой или же короткой;
грань, за которую нельзя, довольно чёткой;
и кто такой не первый, а второй?
Без Вовы жизнь бы не продолжилась вполне.
А он идёт; уходит; уезжает.
Автобус в перспективе исчезает;
и дача остаётся в стороне.
И след его теряется в стране...
Садовник ветви мёртвые срезает;
собака кость задумчиво терзает,
а кошка спит и видит путь планет...