Маленькая Любовь в белом в красный горошек коротком ситцевом платьице влетела в открытое окно. Я сидел на шкафу в потёртых джинсах и футболке с чёрно-белыми Битлами, вымучивая на гитаре «Мишель». Весна струилась по улочкам, заглядывая в каждый угол в поисках нерастаявшего снега, и, заметив грязно-жёлтые сугробики, поливала их тёплым дождём.
Маленькая Любовь сделала пару кругов по залу и присела рядом. Она пригубила из початой бутылки портвейна и назвала своё имя. Оно было прекрасно. Закусив яблоком, порхнула к магнитоле. «Там, где клён шумит над речной волной….» застало нас уже в объятиях и понесло под потолком от люстры – к паутине в углу, от книжного шкафа - к постеру с Сабриной. Унылая однушка осветилась сполохами фейерверков и закружилась в пьянящем аромате простеньких духов. Вечность стояла у порога, жонглируя песочными часами и бросая удивлённые взгляды на наши пируэты. Я не хотел пускать Маленькую Любовь на кухню. Что-то внутри подсказывало – ни к чему хорошему это не приведёт. Да и нужна ли яичница, если есть гитара, книги, магнитола, я и Маленькая Любовь.
На минуту закрыв глаза, я ощутил во рту вкус цикория. Затем зубы впились в солнцеподобный оранжевый кружок несостоявшегося птенца, густо перчёного и солёного. Я попробовал взлететь обратно на шкаф, где остались лежать джинсы, гитара, футболка с Битлами и коротенькое белое платьице в красный горошек, но не смог. Передо мной стояла моя Маленькая Любовь. Она была в домашнем халатике и мягких тапочках на босу ногу. Она ходила по полу! Она больше не летала!
Я опять закрыл глаза.
Очнулся от недостатка кислорода. В зашторенной комнате горел ночник, и нечто бесформенное, застряв в дверном проёме, пыталось протиснуться из спальни в коридор. Это была Маленькая Любовь. Она тоже задыхалась. Схватив нож, я полоснул по неимоверных размеров халату. На пол посыпались нитки, иголки, бутылочки для детского питания, счета за квартиру, косметика для тех, кому за… На ягодицах виднелись шрамы от отвалившихся когда-то подруг. На спине сидел тщедушный начальник, медленно через трубочку сосущий кровь. Одним взмахом я расшиб его голову о дверной косяк. С левого плеча аккуратно снял великовозрастного дебила с отчеством созвучным моему имени и выпихнул в парадную, швырнув вслед непонятно какого цвета диплом. В правое плечо глубоко врослась очень похожая на Маленькую Любовь старая ворчливая женщина. Оторвать её сил не хватило, просто взял свечку и залил ей рот стеарином.
- Спасибо – выдохнула Маленькая Любовь – полетаем?
Я ножом отсёк себе левую руку вместе с четырьмя баллонами зимней резины, которую не мог поменять уже вторую неделю. Снял с шеи чёрный ящик, в котором негры бегали по траве с Российским флагом в руках и пытались убить мяч. Вспорол себе живот с опоясывающими цепями, на которых алюминиево грохотали банки из под «Балтики». Сквозь разрез виднелась плачущая по пятницам печень и потерявшие интерес к жизни лёгкие.
-Полетели
Маленькая Любовь накинула платьице в горошек, я, как ни странно, втиснулся в старые джинсы, и Битлы на футболке покосились на гитару, дескать, смогёшь? Прихватив бутылку портвейна, мы легко вышибли хвалёный стеклопластик и полетели в ночь. Провожая взглядом, Луна тихо улыбнулась, глядя в своё отражение в седых волосах женщины, которую я много лет называю МОЯ МАЛЕНЬКАЯ ЛЮБОВЬ.