"Не касайся души моей пальцами!" —
Вздрогнет плечо...
Ты прижми меня крепче... и слушай,
и слушай,
и слушай.
Опуская лицо, поднимая, как скальпель, смычок —
Вскрой мне клетку грудную, не раня, и выпусти душу:
Лунный свет в летний полдень.
Лишь ветер заплачет во сне —
Стайка "рыб" серебристых нырнёт, выпуская закрылки...
Заскользят по твоим волосам, напряжённой спине
Полнолуния яблонь цветущих, наметив развилки.
И по ним, как по руслицам, тёмно-зелёная кровь
Потечёт, побежит и закапает щедро манжеты.
Скроет свет Тень слепых перекрёстков нездешних миров,
Оставляя оборванной нотой бессильное: "Где ты?"
Безрассудный порыв!
И с пюпитра слетают, шурша,
Сотни прожитых зимних рассветов — чужими глазами,
Сотни пройденных кем-то дорог — и тобою, шаг в шаг...
И в крещендо для паузы выдох смычком в горле замер.
Ты сумеешь по памяти?
Чувствуя каждый надрез,
Выгибая запястье, ты снова касанием лечишь.
Ты ведь и без меня точно знаешь: немыслимо "без".
Без прощаний — опять и опять — как без следущей встречи.
Ты научишься "правильно": это проклятье и дар.
И стук сердца — дрожь струн — эхом бьётся всё тише и тише...
А потом ты запрёшь его бережно в красный футляр.
"Не касайся души моей пальцами!"—
Ты не услышишь.
(10-12. 08. 2013)