Я звезды усвоил как азбуку смертного неба,
И жить начинаю в соседстве у черной дыры.
Язык произносит, немея, прощальный молебен
В честь ангелов чистых, которые с нами,– верны.
Я греюсь у дыма, надежд и сочувствий лишенный.
Ни тени, ни света, безжизненный тухнет костер.
Его оживить я пытаюсь клюкой подожженной, –
С дубинкой пастух одичалый спускается с гор.
Спустился, друг жертвы несчастий и пленник безверья, –
Мечтатель когда-то, и рай ему снился, эдем.
Стада вымирали в бестравье, ненужные зверю, –
Зачем теперь небо? И горы, и ветер зачем?
Свидетели мы, и участники жизни телесной,
Расцвета и адских крушений, и смерти ее, –
Мы, два человека унылых, при встрече последней
Что-либо хотели сказать. Не смогли ничего.
Сентябрь 2013