Уж сколько раз твердили мирно,
Что лезть нельзя, не лезь; но только все не впрок,
И в сердце спесь всегда отыщет уголок.
Ворону как-то Бог послал… Так ей и надо;
На ель ворона взгромоздясь,
Повеситься было совсем уж собралась,
Да призадумалась, а думать было нечем.
На ту беду Кабан спасался от картечи.
Высокомерный взгляд его остановил.
Кабан ворон не ел, он желуди любил.
Тихонько хрюкнув, толстый к дереву подходит;
С самодовольной рожи глаз своих не сводит
И говорит так громко, словно слон:
Слезай сама, а то снесу балкон.
Копытом врежу - свалишься с карниза.
А я уж тут тебя достану снизу
И сделаю с тобой, что захочу.
Обрадовалась дура: Я лечу!
Вещуньина башка тех слов не поняла.
Мозгов то, ей природа не дала...
Слетела вниз, хвостом и так, и сяк;
Забыла, что лесной Кабан – не хряк.
Кабан в лесу – как гордый носорог.
Как врезал от души копытом в бок,
И удалился, дуру матюкая.
А та, тихонько по стволу стекая,
Подумала (чем есть): Что ж я такая
Непризнанная, средь тупых зверей.
Возьми меня уж, Господи, скорей!
Но прибыл дьявол к ней…
И на ухо сказал:
Зазналась ты, и Бог тебя послал.
Когда протухнешь средь травы и мхов,
Я заберу тебя.
Сказал и был таков.