Она жила среди камней в лачуге ветхой,
и Зло, ходившее за ней, дремало редко.
Её угасший древний род был проклят ведьмой,
и Зло раскрыло жадный рот на жизнь Последней...
С ней обнимались горячо ручьи и скалы,
под пенье диких горных пчёл она плясала.
Она спускалась тропкой змей в приморский город,
и Зло, ходившее за ней, шептало: "Скоро..."
Она кормила у реки крикливых чаек,
и сторонились рыбаки, её встречая.
Торговки звали, за глаза, её "блаженной",
Ей синь дарили небеса, а волны - пену.
Ей пел заезжий менестрель в пустой таверне,
и Зло сквозь скрип дверных петель смеялось скверно.
Её катал по кромке скал упрямый ослик,
и мнило Зло, сдержав обвал, "успею после!".
Она распутывала сны седых туманов,
и Зло сдавалось до весны, решив, что рано...
Но завтра вражьи паруса рассвет застлали.
Приморский город в три часа был кровью залит.
Её пригнали на причал, глумясь, убийцы.
Она могла бы закричать, но не укрыться -
Чужие боги жаждут жертв и ритуалов.
Душа была мертва уже, но плоть страдала.
А Зло - свободное теперь - раскрыло крылья:
и вихри северных земель по-волчьи взвыли!
И смерчи западных морей в порыве страсти
вступили с ними в бой скорей за борт и снасти!
Обломки ветром унесло, тела волнами.
И безутешно билось Зло, по ней стеная.
Оно укрылось меж камней, ушло в пещеры.
И стало море холодней, а небо - серым.