В этом мире есть все,что может представить себе человек .Абсолютно все.
Подарок
Глава первая: «В коробке с карандашами».
Оля сидела на краю кровати и весело болтала крепкими ножками. При этом она очень старалась,высовывая язык и громко сопя, одеть на свою любимую куклу новое бумажное платье.От того,что Оля болтала ножками,кровать ходила ходуном,и платье было уже разорвано в нескольких местах,но на куклу никак не лезло.
-Мама! Моя кукла слишком толстая! На нее не лезет красивая одежда! –закричала Оля,бросая куклу на пол. Она еще старательнее заработала ногами от досады и в ее глазах навернулись слезы.-Я так долго клеила это платье,а оно не лезет! У этой куклы совсем нету талии! Она некрасивая! А еще,у нее черные волосы,а я хочу,чтобы были синие!!!
Мама, Елена Петровна,подняла с пола куклу и стала внимательно рассматривать платье,которое смастерила ее дочь. Платье было ярко-розовым,в синюю полоску и с ,приклеенными в качестве рисунка, желтыми цветами. Оно было омерзительно. Омерзительно для человека ,у которого хоть немного присутствовал художественный вкус. А у Елены Петровны он ,хоть немного.но присутствовал. В этом ее упорно убеждал ее бывший любовник-художник. Может он говорил правду…а может, просто льстил. Но в данный момент Елена Петровна думала,что художественный вкус у нее есть и он пострадал от такого зрелища.
-Оля,у людей не бывает синих волос…А кукла,она все же модель человека. Если ты хочешь придумывать для людей одежду,надо понимать,как сочетаются цвета. Посмотри,у тебя же получился попугай,а не девочка!
-Но мне нравится! Мама!!! –закричала Оля,-Я смотрела телевизор,там дядя,модельер,сказал,что в этом сезоне в моде желтый и розовый. А еще,мне нравится синий цвет,он как небо. А небо наверху,и волосы у человека наверху. Значит,синие волосы-это красиво!.
Елена Петровна задумчиво посмотрела на дочь. –Знала бы ты,что волосы у человека не только наверху, и как раз они чаще бывают синими…-подумала она. Но спорить с детской непосредственностью ей не хотелось. Ее дочь отличалась крайне живым и ярким воображением,и ,в дополнение к нему,крайне упрямым характером. Елена Петровна с ее мужем ,Николаем Борисовичем, давно хотели отдать дочь.как подрастет,в художественную школу. Однако их взгляды тут несколько расходились. Елене Петровне грезилось увидеть дочь художником,она упорно убеждала в этом своего мужа. Может быть и тут было влияние ее незабвенного любовника…все может быть…Николай Борисович же ,наблюдая за Олей, приходил к выводу,что лепить и делать бумажные модели у дочки получается гораздо лучше. Да и рисовать она,по правде сказать,не очень и любит.Но Елена Петровна настаивала на том,что начинать надо все равно с рисования. Однако тут был один камень преткновения-заставить Олю рисовать было почти невозможной задачей. Она сопротивлялась,ныла,нарочно рисовала плохо,со скандалами и криками.Но Елене Петровне,если что уж приходило в голову, задерживалось там надолго. Как на это говаривал Николай Борисович в кругу своих близких друзей:
«Пустоту надо заполнять. Неважно чем,лишь бы оно ее заполняло».
-Оля,если бы ты сначала рисовала то,что ты хочешь сделать,у тебя получалось бы намного лучше,-продолжила воспитательную беседу Елена Петровна.Ей вдруг показалось,что на пороге ее сознания появилась удачная мысль. –Впрочем,как хочешь,дочь.Но,представь себе,ты смогла бы,например, нарисовать мой портрет… А? У тебя же красивая мама?
-Красивая,-Оля пожевала а затем оттопырила нижнюю губу.-Но у тебя волосы белые,а мне нравятся синие. И еще у тебя маленький рот. Помнишь,папа как-то утром сказал,что у тебя что-то там плохо получается им делать. А вот у тети в телевизоре с большими губами должо быть очень хорошо получается…так папа сказал…
Елена Петровна вдруг решила,что с нее на сегодня хватит.Хватит всего. Она сказала дочери ,чтобы она вела себя хорошо и занималась своими делами,а сама пошла на кухню,где ,подумав,решила,что сегодня имеет полное право выпить стаканчик чего-нибудь покрепче. И выпила…И от этого ее посетила нежданно еще одна,как ей показалось ,гениальная мысль.Елена Петровна сняла телефонную трубку и набрала номер своего отца, Петра Федоровича.
-Алло,-раздался после довольно долгих гудков,в трубке его заспанный голос.
-Привет пап! Как ты там?
-А…Это ты ,Лен! Привет! Да вот,смотрел футбол и заснул. Совсем плохо играют. Как вы там? Как Олечка?
-Соскучились! Слушай,а ты не хочешь завтра приехать к нам в гости? Мы были бы очень рады. К тому же,есть к тебе у меня дело.
-Завтра,-задумался Петр Федорович,-завтра смогу. Я весь день свободен и на дачу решил,что не поеду. Погода плохая-дождь. Развезло все,одна грязи о вода.
-Хорошо! ,-обрадовалась Елена Петровна,-купи ,пожалуйста для Оли большой набор цветных карандашей. Может,если ты ей подаришь,она заинтересуется. Придумай что-нибудь,ты же знаешь,чего она хочет и что ей интересно. А то у нее все эти куклы синие на уме, а пора уже к школе готовится.
-Эх Лена…все вы ребенку свои интересы подсовываете. Ну да ладно, все одно,дело вроде неплохое. Сделаю,как просишь. Хм… а что бы она хотела в подарок кроме карандашей?
-Оля новую куклу хочет. Ты же знаешь. Каждый день о ней говорит. Придет ей что в голову,так надолго… (Николай Борисович тут бы сказал,что дочь в этом вся в мать. Но его при этом разговоре не было,он был на работе. Поэтому он этого не сказал).
-Ладно,-сказал Петр Федорович,-завтра буду,а сейчас пойду я спать,утро вечера мудренее. Пока!
-Пока ,Пап! ,-с облегчением прощебетала Елена Петровна и повесила трубку. Оля любила Деда и она надеялась,что он сможет как-то повлиять на непутевую внучку. Елена Петровна еще раз решила,что все-таки у нее тяжелый день,и позволила себе еще стаканчик. Потом она заснула,сидя на стуле с очередным дешевым романом про любовь на коленях,где на обложке женщина с большими алыми губами многозначительно смотрела на шикарного мужчину в костюме и дорогом галстуке,который садился в дорогой и престижный автомобиль с таким видом,что он властелин всего и вся…Веяния времени,знаете, обычно проявляются в деталях…
Утро воскресенья проходило,как обычно,спокойно. Николай Борисович сидел на кухне ,одетый в зеленые семейные трусы в горошек и майку-алкоголичку. Он почесывал волосатую грудь,смотрел футбол, и с большим удовольствием прихлебывал пиво.В нем с трудом угадывался тот идеал мужчины Елены Петровны,который изображен на мягкой обложке дешевой книжки про любовь,с которой она уснула вчера на кухне, позволив себе лишний стаканчик. Но Николай Борисович пыжился. На людях он старался казаться именно таким. Автомобиль он уже приобрел в кредит,а пивное брюхо по утрам пряталось в заботливо отглаженные женой брюки,и уже оттуда важно выпячивалось в окружающий мир.Надо сказать,что Николай Борисович еще лет восемь назад видел свою будущую жизнь совсем иначе. Он учился в вузе,который выпускал специалистов для авиакосмической отрасли,занимался автоспортом, и даже немного писал стихи. Но,встретив на своем жизненном пути Елену Петровну,не без ее влияния круто изменил своим планам. Кем он теперь был и работал,нам не так уж и важно,важно,что он производил впечатление успешности. Что вполне устраивало его жену,и ,надо признаться,и его самого. А этим воскресным утром его более чем устраивали пиво и телевизор.
Елена Петровна жарила гренки. Обычно,в выходные, они завтракали поздно и заказывали еду по телефону, пиццу или суши. Или же посещали какое-нибудь заведение: кафе,или ресторанчик,а потом шли на «культурное мероприятие» -в кино,или заниматься шоппиногом в ближайшем крупном торговом центре. Но сегодня в гости должен был придти Петр Федорович,отец Елены Петровны,и она возилась сутра с жульенами. По радио недалекие ведущие уже битый час рассуждали о том,что в слове гренки ударение должно быть на втором слоге –гренкИ. Поводом для такой познавательной беседы были гренкИ,приготовленные женой одного из ведущих ему на завтрак. Эта информация задержалась в голове у Елены Петровны,уютно заняв там пустое место,и сподвигнув ее на активные действия-прожужжать уши Николаю Борисовичу,которому это было совсем неинтересно. Тем более,что Кержаков в очередной раз пробил мимо ворот,вызвав у Николая Борисовича смесь досады и ,одновременно,досадного удовлетворения. На этом и застиг их этим воскресным утром звонок в дверь.
Елена Петровна сдвинула сковородку с новомодной индукционной плитки,посмотрелась в большое зеркало в прихожей,поправила платье и непослушные пряди волос,посмотрела в дверной глазок и открыла дверь.
На пороге стоял Петр Федорович с тортом и большой подарочной коробкой в руках.
-Здравствуй,Леночка! –улыбаясь сказал они шагнулв коридор.
-Привет,Папа! –целуя его в щеку прощебетала Елена Петровна,взяла у него из рук торт и коробку и пошла на кухню.
-Раздевайся и проходи сюда! Тапки есть в тумбочке слева,возьми оттуда.
Елена Петровна в спешке наводила порядок на кухне,шепотом ругая Николая Борисовича,чтобы тот шел и переоделся и не позорил ее перед отцом. Уж очень любила Елена Петровна покрасоваться,она еще с вечера отгладила мужу рубашку и брюки к завтраку,сама ходила принаряженной,что ей на самом деле,крайне мешало готовить. Но ощущение правильности происходящего делало эти неудобства поистине пустячными.
-А где Николай? –спросил Петр Федорович,заходя на кухню и оглядываясь кругом.-А Олечка спит еще?
-Коля сейчас придет,пап. Он пошел переодеться.Вечно он по-выходным выглядит как бомж-небритый и в этой чертовой майке. А Оля еще спит.Вчера допоздна просидела со своими поделками,я ее не стала загонять спать-все же выходные.
-Хорошо.Ты ее ,Лена,не буди. Посидим пока,чайку попьем.
-Сначала-завтрак,-сказала Елена Петровна,ставя перед отцом тарелку с жульенами,выставляя на стол гренкИ и бутерброды с красной икрой.
Петр Федорович выглядел удивленно от такого праздничного приема ,вобщем-то в обычный воскресный день.
-Здравствуйте,Петр Федорович!-заходя на кухню,загудел опрятный и отутюженный Николай Борисович.-Печаль какая…опять наши проиграли в отборочном. Смотрели?
-Здорово,Николай!-Петр Федорович довольно сильно пожал мягкую и безвольную руку Николая Борисовича, так,что тот даже чуть переменился в лице. Немного слетела привычная уверенность. –Вчера смотрел,да заснул даже во время игры. Обидно стало. Ну как поживаешь? Как работа?
Николай Борисович как-то неопределенно махнул рукой.
-Нормально. Поставщики задолбали,мать их! Качества нету,а китайцы наседают. Дану…в выходные хоть не думать про работу…
-Давайте уже,кушайте,-прервала их диалог Елена Петровна,-остывает. Для кого старалась.
Петр Федорович только протянул руку,чтобы взять вилку ,как в кухню с криками влетела Оля и бросилась деду на шею.
-Дедуууляяяя!!!
Стол качнулся ,как лодка в шторм,когда она со всего разбегу влетела деду на колени. Потек чай из опрокинутой чашки.
-Дедуля! Я соскучилась! Почему ты так давно не заходил? Где ты был? Ты обо мне забыл? Дедуля! Почему ты не звонил? Ты мне принес что-нибудь.
Оля так быстро трещала вопросы,что Петр Федорович даже немного растерялся. Хотя должен был и привыкнуть уже…Оля трещала как пишущая машинка под руками опытной машинистки-стенографистки,а Петр Федорович старательно уклонялся от мельтешашей внучки,которая хитро и с надеждой озиралась вокруг в поисках того,что мог бы ей принести любимый дедушка. Заметив в углу большую синюю подарочную коробку,перевязанную лентой с бантиком,Оля,не дожидаясь ответа от деда,соскочила с его коленей. С криком –Деда,это мне? –бросилась раздирать упаковку,как детсадовцы картонную пеньяту с конфетаким на празднике. Упаковка прост ов один момент исчезла из бытия и все…
-Тебе,Олечка,-только и успел растерянно и как-то даже с досадой,пролепетать Петр Федорович.
Оля раскрыла коробку и удивленно уставилась на ее содержимое.
-Деда! Коробка пустая!-голос Оли дрожал и был готов сорваться на плач. –Деда! Ты потерял мой подарок?!
Слезы наворачивались в ясных детских глазах,губы тряслись и растягивались в противную гримасу страдания,но Оля с надеждой смотрела на деда и старалась не разреветься раньше времени.
-А ты,Олечка,посмотри внимательнее. Коробка-то не простая ,а волшебная.
Оля потрясла коробку,перевернула ее,и на пол выпала плоская коробка с цветными карандашами. Однако,Оля продолжала трясти подарочную коробку в надежде,что там есть что-то еще.
-Карандаши…Деда..только карандаши? Я же куклу хотела!!!
На глазах ребенка опять появились слезы.
-Деда,ты пошутил? Я хотела,чтобы ты подарил мне новую куклу. Она мне очень нужна! Какая же это волшебная коробка? –Оля готовилась разреветься,растоптать коробку ногами, устроить истерику… Но надежда еще не совсем ее покинула и она крепилась как могла.
-Оля,погоди! Я тебе не успел же рассказать в чем дело, -стал успокаивать внучку Петр Федорович. –Это на самом деле волшебная коробка и волшебные карандаши. Нужно нарисовать этими карандашами то,что ты очень хочешь. Нарисовать как можно лучше,положить рисунок в коробку,еще раз загадать желание и поверить в него. Потом нужно лечь спать и во сне думать о том,что ты хочешь. Тогда поутру в коробке ты найдешь то,что загадала.
-Деда! Спасибо!-просияла Оля. –А я так расстроилась,так расстроилась! Правда,я все равно заплачу,если у меня ничего не получится. Но я думаю,что у меня-то получится. Мама говорит.что я способная и вообще-уникальная. Можно я пойду уже рисовать?
-Можно. Только нужно стараться рисовать как можно лучше,чтобы получить именно то,что хочешь.
Так говорил Петр Федорович и заговорщицки смотрел на Елену Петровну и Николая Борисовича,которые с какой-то первозданной тревогой следили за происходящим.Оно явно как-то вторгалось в их стабильную и обыденную жизнь чем-то новым и непонятным. Но они это ощущали где-то на грани восприятия. Скорее предчувствовали,чем понимали. Оля поцеловала дедушку в щечку,схватила коробку и карандаши и понеслась к себе в комнату,приговаривая что-то про себя на ходу.
-Ну вот,Лена. То,что ты задумала почти удалось. Я говорю «почти»,так как не уверен,что это вообще хорошо. Мы Олю обманываем,при этом точно знаем,что она поверит. Ведь бывает ты обманываешь человека,а он догадывается.и это уже не так печально,если ты меня понимаешь. А Оля верит, представляешь что случится,если ее вера будет разрушена? Чую,что это все нам боком выйдет.-говорил Петр Федорович,наливая чай в чашку и глядя на водоворот,который оставался за ложечкой при размешивании в чашке сахара.
-Дядя Петя,-вдруг отошел от оцепенения Николай Борисович,-правда нехорошо выходит,мы с Ленкой куклу эту искали чертову и не нашли. С синими волосами одни только пупсы-мутанты,они отвратительные. Барби все розовые,или блондинки….А Оле ,если что в голову попадет-не выбьешь никак…Вся в мать,-вздохнул напоследок Николай Борисович.- Боюсь,что нам ей просто нечего будет сегодня положить в коробку.
-Эх,Петька! Не было у тебя детства! Мы вот в детстве куралесили,-мечтательно протянул Петр Федорович,-Я как-то собаку свою ,болонку, синькой покрасил,когда мама ее мыть заставила. Одна такая была во дворе-синяя. Точнее-голубая. А потом пацаны стали подражать,котов красили,кто-то даже масляной краской…
Петр Федорович вышел тихонько в коридор и принес на кухню спрятанную в куртку коробку с куклой. У куклы были ярко-синие волосы.
-Барби…-засмеялась Елена Петровна,наматывая на палец свои белоснежные локоны,-Синькой! Надо же! Ну папа ,ты даешь!
-Я,Лена, наперед подумал,что вы,молодежь,народ бестолковый. Вот и предусмотрел,так сказать,обстоятельства. Правда ,синька не очень стойкая, тут не синька. Рекомендую впредь штемпельную краску!
Петр Федорович лукаво посмотрел на дочь,мысленно представляя ее волосы и штемпельную краску…Петр Федорович впадал в мальчишескую ностальгию.
Дальше завтрак проходил в приподнятом настроении,которое,однако,постепенно улетучивалось,разговор переходил на покупку нового автомобиля,ремонт на даче, к вопросу о том ,какую мебель нужно поставить в спальню и к массе еще более унылых в своей сути вещей,которые высасывали ту радость,которая так вдруг посетила утром этот дом.Ушел Петр Федорович,у которого были свои дела и он не хотел терять весь день за разговорами. Оля крепко обняла деда на прощанье,он обещал ей скоро зайти,а Елена Петровна и Николай Борисович стали собираться ехать в торговый центр за покупками.
Глава вторая
«все,что ты можешь представить…»
Вдоволь насладившись томным вечером,плавно перешедшим в ночь,Елена Петровна и Николай Борисович стали готовится ко сну. Тихонько открыли дверь в детскую,убедились что Оля крепко спит. Вытащили ,стараясь не шуметь, целую стопку рисунков их коробки и мельком их просмотрели. На некоторых была,насколько это возможно в шестилетнем возрасте хорошо и старательно,нарисована синеволосая кукла в розовом платье с желтыми полосками и голубыми цветочками. У нее были большие зеленые глаза,пухлые алые губы, длинные и тонкие руки и ноги ,более походившие на грабли.
-Угадали! –радостно прошептала Елена Петровна
-Да! Трудно было не угадать! Вполне подходит,-сказал Николай Борисович,рассматривая куклу .которую принес Петр Федорович.-И платье розовое! То,что надо.
Они положили куклу и рисунки в коробку,не пытаясь рассмотреть,что же еще нарисовала их дочь,удовлетворившись тем,что с главным они угадали.С чистой совестью Николай Борисович и Елена Петровна отправились спать.
Однако спалось им как-то тревожно. Они вздыхали и ворочались,мешая друг другу заснуть,то стаскивая все одеяло на себя,то ,наоборот,раскрываясь в поту и потом замерзая без движения на мокрой от пота кровати.
Николай Борисович проснулся. Было тихо. Будильник,видимо,еще не прозвенел. Под утро распогодилось и первые утренние лучи летнего солнца плавно залезали в глаза и прорисовывали мягкий полумрак в спальне.На часах было пять часов и пятьдесят три минуты утра. Николай Борисович подумал,что все равно пора вставать. Он повернулся на другой бок,чтобы поцеловать спящую жену,как он по-привычке всегда делал,просыпаясь утром на работу. Он приблизил свое лицо к лицу жены и…Николай Борисович закричал. Точнее это более походило на свиной визг,так он был напуган увиденным. Он не только закричал,но и прыгнул с кровати метра на три,чему бы позавидовал любой матерый спортсмен-прыгун. Николай Борисович инстинктивно спрятался за дверцей шкафа и осторожно оттуда выглянул. С кровати на него смотрело мертвенно-бледное,почти треугогльное лицо без носа,с огромными немигающими зелеными глазами,а по подушке было рассыпано что-то похожее на посиневшую морскую капусту. Откуда-то с края сознания донесся сонный голос жены.
-Коля! Что случилось!? Почему ты кричишь?.
В это время Николая Борисович увидел,как из-под одеяла показалась тонкая,как ручка швабры мертвенно-бледная палка,заканчивающаяся пятью растопыренными сосисками,на концах которых росли огромные кроваво-красные когти. Николай Борисович в ужасе хотел забиться под шкаф,но он за последние годы располнел и у него этот номер не вышел. Он хотел было закрыть глаза руками,забиться в угол и не смотреть на это страшное чудовище,когда мир в его глазах на миг погас… Когда он вновь проявился,Николай Борисович увидел,что у него вместо рук такие же бледные растопыренные ,похожие на швабру с гроздью сосисок палки вместо рук,а существо с кровати стало приближаться,затмевая утреннее солнце в окне копной синей морской капусты… Николай Борисович потерял сознание.
Сознание к Николаю Борисовичу возвращалось медленно. Он то открывал глаза ,и тогда видел какие-то радужные круги,плывущие по окружающим предметам,то снова проваливался в черное беспамятство. Наконец ему удалось относительно придти в себя. Но ощущение проблем с глазами его не покидало. Окружающие предметы плыли,постоянно меняли размеры и форму. Переливались всеми цветами радуги. Стены комнаты то уходили в бесконечную даль,то как будто давили его тело со всех сторон. Он почти физически ощущал ,как холод стены сдавливал странно непослушное тело. Николай Борисович попытался приподняться и осмотреться. Это ему почти удалось. Первое,что он увидел ясно и четко,было существо лежавшее ,свесившись с кровати,уткнувшееся карикатурным подобием головы в радужный пол. У существа была треугольная голова, длинная тонкая,как карандаш шея. Тело же было похоже на перевернутый раструбом вниз пионерский горн, из раструба торчали две «ручки от швабры» с шарообразными утолщениями на месте коленей. Внизу,перпендикулярно «палкам» , были насажены два овальных блина, из края которых вниз торчали два «стержня». На верхней же части «горна»,где заканчивалась шея были расположены как бы два надутых воздушных шара,связанные с «горном» тонкими перемычками. Все это было ярко-розового цвета,с рисунком из желтых цветов и синих полос.Ужасаясь,Николай Борисович понял,что это гротескно исковерканная фигура женщины,как на детских рисунках. Как на детских рисунках… Что-то до боли знакомое шевельнулось в его памяти, он вдруг вспомнил,где видел похожее-в коробке с рисунками дочери. Николай Борисович подумал,что он или спит и видит страшный сон,или сходит с ума. Осторожно,медленно и неуверенно он стал рассматривать собственное тело. Насколько он мог видеть,он весь состоял из тонких прутьев,на которые были натянуты некие подобия пожарных рукавов-символическая одежда,изображающаа брюки и пиджак. На шее висело что-то на подобие оборванной петли висельника…
-Галстук,-истерически смеясь про себя,подумал Николай Борисович.Самое странное было в том,что при всем том ужасе,который произошел с его телом
,чувствовал он себя довольно-таки сносно. Ничего не болело,не беспокоило. Он даже ощущал непривычную железную силу в тонких смешных конечностях. А еще он понял,что за существо лежит рядом-его жена,Леночка… Николай Борисович ,неуклюже работая деревянными конечностями,стал расталкивать жену,пытаясь привести ее в чувство. Это ему удалось. Елена Петровна даже смогла сесть с его помощью и прислониться спиной (или некием ее подобием,которое у нее теперь было) ,к кровати.
-Что случилось,Коля? Что с нами?- В ужасе и полубеспамятстве бормотала Елена Петровна. –Наверное я сплю и это сон!Ущипни меня,Коля,ущипни пожалуйста! Я хочу проснуться! Мне страшно!
Николая Борисович попытался сделать то,о чем просила его жена, но негнущиеся «сосиски» лишь скользили по «металлической» поверхности «горна».
-Не получается. Дьявол! Лена! Я не думаю,что это сон. Я кажется понимаю, мы с тобой нарисованы. Нас нарисовала наша дочь. Помнишь вчерашние рисунки в коробке? Ты их смотрела?
-Мельком. Только на куклу . На куклу,которую хотела наша дочь… С синими волосами…
Елена Петровна засунула «сосиски» в ворох синей « морской капусты» у себя на голове.-Вот такими…Ха-хахаах-ха,-истерично засмеялась Елена Петровна. –Я поняла! Я схожу с ума! Коля ,вызывай скорую!.
Вызвать скорую показалось Николаю Борисовичу первой действительно здравой идеей за это утро. Он,ползком преодолевая направление к телефону,вдруг понял,что комната изменилась. Она стала такой же схематично-гротескной как и они сами. Вообще форма комнаты была невозможной, то пространство,в котором они оказались было как бы плоским и объемным одновременно. Это можно было сравнить только с изменяюшимся рисунком на листе бумаги. Повсюду стояли какие-то растения в горшках, похожие на детские рисунки цветов,с разноцветными лепестками,огромные,они ,к тому же еще и одуряющее пахли шоколадом. В комнате из мебели были только стул,больше похожий на табурет с прислоненной к нему доской, нечто подобное деревянным нарам,изображающее кровать, и шкаф…Шкаф был странным,у него была открыта дверца,но за ней была лишь ровная гладкая поверхность. Телефона в комнате не было. Была только бочкообразная дверь в стене с круглой огромной ручкой и висящим на ней листом бумаги с какими-то знаками,более походящими на пиктограммы.Николай Борисович повернулся к жене.
-Лена, вспомни,мы же смотрели рисунки…Там была не кукла,там была ты! И я! И наш дом. Представляешь,на что теперь похож наш дом? Господи,лишь бы это был сон! Лишь бы проснуться сейчас!
Николай Борисович лег на пол и попытался закрыть глаза,но не смог…и ничего не происходило. Он лежал и смотрел в розовый пол с синими цветами…Он осознавал,что постепенно все вокруг меняется и становится законченным, таким,как оно должно быть на рисунке. По мере того,как он это осознавал, все вокруг и приобретало законченность сумашедших условностей и форм.И он сам приобретал. При этом он ощущал нечто странное. Его новое уродливое тело было сильнее, лучше, здоровее,чем то,в котором он жил ранее. Его немигающие глаза видели четко, он даже стал понимать.что диапазон зрения стал шире. Он видел ультрафиолет, инфракрасные лучи… Николай Борисович,пережив потрясение, стал обретать некое смирение с ситуацией,и ,как ни странно, даже спокойствие.
-Лена! Вставай! Давай попробуем добраться до спальни дочери. Я хочу убедится ,что с ней все в порядке. Пошли,я знаю,что ты сможешь, просто поверь,отвлекись на время, подумай,что ты спишь и это сон. Это сон,Леночка, пойдем!