Вы всегда и во всем, знаю, правы,
Да на что я надеяться мог,
Я трамвайной хватил вволю славы,
На удачу лишь ставит игрок.
Много видел я зла, беспредела,
Много в спину так лаяли мне,
Не заметил – душа отзвенела
И сгорела в каком-то огне.
Я один, и Вы с кем-то одна,
Люди все по себе одиноки,
Я не знаю, кого здесь вина,
Наказанье, видать, за пороки.
Вы не просто даны мне судьбой,
Сверху бантик блестит – золотинка,
Вы подарок, да только не мой,
Но а мне – лишь стихов паутинка.
Строчки просятся сами на лист,
Я в куплеты их все разбросаю,
Я неважный, конечно, артист,
Только лучше я тоже не знаю.
Вот подалися птицы на север,
Как им много хочу пожелать,
Под ногами ромашки и клевер,
А в душе – это лучше не знать.
Вот такая любовь – эта штука,
Я так много хотел б рассказать,
Но стихи – это тоже наука,
Очень важно размер соблюдать.
В них, как в жизни, полно разных правил,
Если взялся за строчку – держись,
Ради них я так много оставил,
Ради них я прошу: улыбнись.
Ах пардон, извините, простите,
Так вот сбился случайно на ты,
Может, знать Вы меня не хотите,
И зачем Вам пустые мечты.
Мы не встретимся с Вами чтоб вновь,
А случится, все так же простимся,
Ах, не дрогнет уже Ваша бровь,
И друг другу мы так не годимся.
Воле вольной – полет неземной,
Вы растаяли в дымке вновь где-то,
Знаю, шанс мой, он был никакой,
Наказанье – любовь для поэта.
На прощанье хочу Вам сказать:
Сиротою мне лучше остаться,
Ах, Россия, ты родина-мать,
Как устал я в тебе ошибаться!
Вы всплеснете, увы, я Вас знаю,
И начнете меня вновь ругать,
Да, конечно, я все понимаю,
Только вновь ничего не начать.
Кто для Вас я? Всего лишь окурок,
Но а Вы излучаете свет,
Это надо ж, какой-то придурок
Возомнил, что он лучший поэт.
Как такие под Богом живут?
И еще восхвалялся по пьянке,
Будто улицу им назовут
Там в какой-то забытой Зырянке.
С коммунистами хвастался дракой,
Да, придурок, скандальный пиит,
Он последнею даже собакой
В той Зырянке давно позабыт.
Да и нет ее вовсе на свете,
Все они сволота – мужики,
Вот мечтала всю жизнь о поэте,
Чтобы слушать все эти стихи.
Что там взять: пустословные строчки,
В туалете их только читать,
Запятые, каракули, точки –
Ну и счастье, хочу я сказать.
Воли вольной, любви неземной,
Что же Вам пожелать, дорогая? –
Чтоб не знали Вы славы плохой,
Той, с которой я жил, пропадая.
Ветер, ветер гулял лишь во мне,
Много с ним с головы облетело,
И горел я в каком-то огне,
И тонул, и скользил то и дело.
Веселился, но больше грустил,
Все скандалил, скандалил, бывало,
Все чего-то искал и любил,
И так сильно мне Вас не хватало.
Я лишился совсем головы,
Как чекиста судьба из обреза,
Вы во всем, знаю, вечно правы
И по жизни, скажу я, Тереза.
Я пред Вами стою никакой,
Где сентябрь всем листву осыпает,
В этой жизни, до боли пустой,
Только Вас мне сейчас не хватает.
Что сказать, написать, я не знаю,
Я всегда ведь во всем виноват,
Вот стою, журавлей провожаю,
На прощанье дарю я им взгляд.
Люди жили б семьею одной,
Все могли бы мы быть словно братья,
Да и жизнь не была бы скупой,
Если б в ней уважали понятья.
Ну да что же Вы все обо мне,
О себе хоть чуток расскажите,
Вы приснитесь хотя бы во сне,
А потом навсегда уходите.
Мне, поверьте, ничто уж не надо,
Так плескаю слова невпопад,
И красивая Ваша помада
Там другого пусть радует взгляд.
Вот Орфей с никудышным талантом,
Никогда он, дурак, не поймет,
Что на шее колье с бриллиантом
Много звонче бумаги поет.
Тоже кенар нашелся мне в клетке,
Блатота от него так и прет,
В голове он, видать, без отметки
И без голоса вечно поет.
Воровской, необуздан, романтик,
Вот стоит он, как есть, никакой
И влачится по ветру как фантик,
Все болея какой-то тоской.
Вот придурок, уже нализался
Бормотухи какой-то с утра,
И вообще ты, дурак, обознался,
Да и был Магадан твой вчера.
Да с таким говорить разве можно,
Ни ума в голове, ни сумы,
Да и врет он, конечно, безбожно,
Что был первый поэт Колымы.
Да никто на него и не глянет,
Если вспомнят – одно барахло,
И никем никогда он не станет,
А заплачет Ан-2 лишь крыло.
Ну и хвастать нашел чем – стихами,
Видно, лишку по жизни хватил,
Да по носу ему бы камнями,
Чтобы людям мозги не крутил.
Да и лира его никакая,
Что мне с этого взять от огня,
Да и пьет он, себя забывая,
И без водки не может ни дня.
Что же, право, чудес не бывает,
Всем иконам так холод идет,
Пусть алтарь вам во храме сияет,
Ну а хор задушевно поет.
И неважно, что Вы не со мной,
Что же Вам пожелать как невесте? –
Чтобы были красивы весной,
И душа оставалась на месте.