На опушке разгулялась тишина.
Растрепались от ветров большие клены.
Бродит вечер по траве походкой сонной,
и речушки мелкой плещется волна.
Слышен тихий шепот молодых берез,
что заплакали подкисшим белым соком.
И колышется меж них ковыль высокий, знающий причину этих слез...
Серой тучей налетела мошкара: бьется в лица и жужжит пискляво, звонко.
Ивы старые согнули прутик тонкий;
мхом покрыта побуревшая кора.
Черный ворон раскричался на суку, возвещая о дожде сегодня первым.
И кукушка, головой качая серой, осторожно подытожила:
"ку-ку"...
А по ветру, будто сети рыбака,
полетела кружевная паутина.
Дно реки от глаз скрывает ил да тина.
Вижу у речушки рыбака.
В сапогах, с удилищем и донцем,
с бородой, колючей, как овес.
Рядом с ним - беспечно дремлет пёс,
грея кости старые на солнце.
Рыба глупая хватает червяка,
повисает на крючке, трепещет, бьется.
Тень вечерняя по берегу крадется.
Муха - злого дразнит паука...
Воробей порхнул - и сцапал муху.
Пес лениво почесал себе за ухом, в кое влез отважный муравей.
Режет руки стеблями порей старику, что собирает удку.
И игриво смотрят незабудки,
строят глазки пчелам и шмелям,
что бродили нынче по полям,
а сейчас - летят в родные гнезда.
На опушке загорелись звезды...
Малая Медведица Большой рассказала все свои секреты,
и в дыханьи трепетного лета
- в небе опрокинулась ковшом.
Открывает вечер черновик.
Поспевает красный боровик.
И луны печальной бледный лик умывают звезды, как подружки.
Слышен птицы неизвестной крик.
И уходит по тропе старик.
Только полуночник-лесовик до утра гуляет на опушке...