Прохожий лежит на остановке.
Прохожему уже не помочь.
Он занял денег у соседа Вовки
На дорогие новые кроссовки.
Четвертый курс заканчивает дочь.
Явиться без подарка ведь неловко.
Обидится. Она как мать. Точь в точь.
Пиджак прохожего неглажен и заляпан.
Мужчина сразу видно разведен.
Немодный галстук, фетровая шляпа.
И простенький совсем одеколон.
Побритый начисто седой воскресный папа…
Застыл и просто рухнул на бетон.
И вот к нему бегут со всех сторон:
«Где скорая?!» и горький корвалол
Дрожащими руками мимо капать.
Накрапывает дождь. Темнеет. Слякоть.
Народ от состраданья напряжен.
Но как во сне покатится вагон.
Толпа исчезнет за его окном.
И вдруг схватив мобильный телефон
Я начинаю безнадежно плакать.
Я знаю, что в грязи лежит не он.
Но ставлю на режим автодозвон.
Мобильный оператор будет «квакать»,
Тоскливо солнце скатится за склон.
И городской замыленный шаблон
Укроет черствый нрав в гнилую мякоть.
Отец на проводе. Всегда веселый тон.
Он человек один на миллион.
Седеет, морщится, все чаще клонит в сон.
Но любит мир и вечно впечатлен.
Опора, вера, мой антициклон
И символ дорогих воспоминаний.
Над домой светит лунный каравай:
«Всем обязательно привет передавай.
И просто так. Без повода. Так к слову.
Ты только никогда не… »