Ах, как пышно вьются шелковые кудри
Кольцами тугими по ее плечам,
А в глазах зеленых – красота и мудрость;
Взгляд блуждает ласково по живым камням.
Сколько же их было, женихов-красавцев,
Что пришли с востока, где встает заря;
Щедро одарила: и юнцы, и старцы
В каменном бездвижье над островом царят.
Те желали славы, эти же – наживы;
Страшен путь к награде, легок смертный бой.
Но ее увидев, ни мертвы ни живы,
Вместе с ней у моря слушают прибой.
Детям человечьим, тварям теплокровным,
Гибель – неживая, каменная стать,
А она хотела, и молила волны,
Чтоб пришел достойный ею обладать.
И сестрицы пели – в гости жди героя,
Не с волной приливной – легок его шаг –
В башмаках крылатых белокурый воин
С солнцем на щите и с полумесяцем ножа.
Ослепит ей очи блеск зеркальной меди,
Зазвенит от жажды серп в его руке.
Взгляд ее влюбленный, он без страха встретит -
Будущий строитель прославленных Микен.
Кончен бой, победа… Он трофеи сложит,
Заберет с собою далеко на юг.
И смешаясь с кровью, в сумке из рогожи
Превратятся косы в яростных гадюк.
Расползутся змеи, норовя ужалить,
Капельками крови на сыром песке
«Я совсем не злая, я еще живая,
Поцелуй же милый – я в твоей руке».
Но уста Персея холоднее камня –
В сердце равнодушном пострашнее яд.
Пусть еще послужит, пусть еще отравит
Поцелуй Медузы и ее последний взгляд.