Мы — забытые рыбы в озерах сентябрьских дней,
мы покорно глядим на неведомые берега,
но едва ль у кого-то не дрогнет рука,
на другую судьбу — за сто сорок рублей
килограмм, указуя перстами. За судьбы свои
мы неслышно клянем кислород,
разевая в беззвучной истерике рот -
это штиль. Рябь исчезла и ветер на время утих.
Мы глядимся как в зеркало в воду остывших озер.
А на то, как тревожно и смутно желта
в отраженьях листвы голубая вода
любоваться никто не решался с тех пор,
как сентябрь обозначил открытым купальный сезон
в нашем озере, полном рыбацких крючков,
позабытых сетей и костей рыбаков,
утонувших когда-то ужасно давно — миллион
лет назад. Мы плывем по озерам оставшихся дней -
убегаем от серого неба и льда
бесконечной сибирской зимы, иногда
вспоминая теченья и ветры покинутых нами морей.