Не пишется, не пашется... Запить?
Да, не умею, пробовал - не в жилу,
И с гамлетовским "быть или не быть?"
Не все, похоже, остаются живы.
А я пожить мечтаю, как юнец,
Надеясь на взаимное... О Боже,
Когда ты перестанешь, наконец,
Подсовывать мне, что другим не гоже?
На вшивость проверяешь: терпелив,
Смиренен, как положено, рабу-то?
Но ведь не я тот яблочный налив
Надкусывал с оглядкою, как-будто.
Да, я согласен - вовсе не святой,
Немало нагрешил за эти годы,
И яблоко раздора не у той
Когда-то взял, но и её не продал.
Я понимаю - вспять не повернуть,
Так подсказал бы, где я лоханулся.
И до какого времени мой путь
Безжизненною нитью протянулся?
Мелькнёт порою смутное - порвать,
Найти развилку к обходной дороге,
Потом в себя приходишь и опять
Шуруешь напрямик, ломая ноги.
Я, как стратег, конечно, не силён;
Живу, что птица - жив и слава Богу.
Надеялся - вдвоём за окоём,
Но каждый тянет на свою дорогу.
И так всю жизнь: то белкой в колесе
Кручу своё динамо без оглядки...
В моей стране и счастье (как у всех)
Играет в надоедливые прятки.
А то собакой глупой за хвостом
Резвимся мы по замкнутому кругу,
Лишь дерева молитвой и постом
Поддерживают жизнь за всю округу.
Стоят навечно, их не извести,
Не разуверить и не переделать.
И мне не повернуть уже с пути,
Намеченного кем-то меткой белой.
Подумаешь иной раз: "Насовсем
Покинув мир, стать деревом желанным,
Которому решительно все-все
Свои доверит человече тайны."