Игорь ЛАПИНСКИЙ
Из книги «АЛЬФА ПРИМИТИВА»
Когда сердце смиряется с пространством одиночества, всё вокруг – зримое и незримое, осязаемое и предугаданное наполняется первородной значимостью, хочет получить имена и названия. А поэтому любой предмет, любое явление, обозначенные в обстоятельствах обыденности привычным, банальным словом, в исходной странности одиночества воспринимаются: и как рождённые впервые и, как названные впервые.
Самое древнее деяние человека после сотворения мира было деянием поэта. «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел [их] к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречёт человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым;» (Бытие, 2, 19-20). Бог создал человека поэтом, именно таким он хотел видеть его на этой Земле! Но… не получилось. А поэтому – обыденность, рутинность, «бренность прозябания» это НОРМЫ, которым, как нам кажется, подчиняются и слова нами произносимые. Но это нам только так кажется. Язык – древнее человека, язык – могущественнее человека, язык – творитель мира. «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один. И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. [И стало так.] И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так. И назвал Бог твердь небом. [И увидел Бог, что это хорошо.]» (Бытие, 1, 3-8, - разрядки мои, И.Л.). Господь Бог сотворил мир словом, Он же и создал язык, этот мир называя.
Как бы мы не опошляли язык: и в быту, и в модных стёбаных «творениях», он не погибнет и не утратит своей значимости. Язык переживёт нас, потому что он первозданен и вечен. Потому что он готов создавать новый мир, взамен этому, уходящему.
В жизни человека два самых серьёзных события – рождение и смерть, и оба они происходят в одиночестве, и оба они связаны с болью. Вот почему мы не любим и бежим одиночества. Однако, когда к нему привыкаешь, оно становится сладким и завораживающим. Потому что (к чему лукавить?), окончательного одиночества не бывает: со мной всегда язык мой, друг мой. И когда это понимание становится постоянным и превращается в ощущение, а затем – в состояние, мир вокруг предстаёт вдруг в первозданной своей чистоте и свежести. Всё вокруг – поэзия. Даже тупое
Объявление на железнодорожном вокзале
Граждане!
Отойдите от края платформы
По второму пути на большой скорости следует грузовой поезд
Уберите вещи
И держитесь друг за друга
Через второй путь на большой скорости следует грузовой поезд
Отойдите от края платформы
Уже цветёт картофель
Прямыми рядами прямо у насыпи
И болотистые дороги тянутся в белесый туман
И низенькую ржавую рожь в зелёных плешинах
И такая широта! именно здесь произойдёт сотворение мира
А затем опять цветёт картофель
Маленькими грядками
Между серыми пакгаузами и бункерами с углем
Спешит спешит поезд
Гружёный досками и лесом
Бесконечно цветёт картофель
Почти у самой насыпи а в картофеле растут маки
Редкие пунцовые маки
А за ними густая снегозащитная полоса но деревья в ней разные
Липа сосна клён берёза
Спешит спешит поезд
Гружёный досками и лесом
Пересекая болотистые дороги
И белесый туман и рыжую рожь и горький свой дым
ИМЕHHО ЗДЕСЬ ПРОИЗОЙДЁТ СОТВОРЕHИЕ МИРА
Среди деревьев я не заметил ольхи
Она серебрилась где-то в гуще и пятном промелькнула
Среди рыжей ржи я не заметил человека
Он ехал на велосипеде а рядом бежала собака
В этой широте кто-то запер небо на засов из фиолетовой тучи что углом врезалась
в белесый туман
Картофель отцветает
Серые пакгаузы запирают на большие замки
И HАШЕ ВРЕМЯ ГОВОРИТ HАМ
Граждане
Отойдите от края платформы
По второму пути на большой скорости следует грузовой поезд
Уберите вещи
Держитесь друг за друга
Отойдите от края платформы
1971 г.
http://poet-lapinsky.kiev.ua/