Невидимая морось. Ах, как же мне охота
Уехать, все заботы оставив на потом.
…Лихие завитушки на кованых воротах,
И мокрые иголки под тонким каблуком.
За резким поворотом издалека заметить
Уютную сторожку, теперь уже ничью,
Соломенного Пугу, похожего на йети,
И поле, и дорожку, скользящую к ручью.
Как всё это знакомо, - под ложечкой заныло…
За пестрой занавеской умыться поспешить:
Льняное полотенце, лавандовое мыло,
и в синих незабудках фаянсовый кувшин…
Выбрыкивает память «завалинкины бредни»,
Когда лешак являлся по чётным выходным.
Надену-ка бабулин батистовый передник,
Шутливо препираясь со старым домовым.
Люблю свои пенаты, но выбираюсь редко
И бабушка изрядно была б огорчена,
Что сломана ступенька, а хмель обвил беседку
И ломкую крушину не видно из окна.
Натопленная печка, румяные ватрушки,
Под жёлтым абажуром покой и благодать, -
…Устроится уютно на вышитой подушке
И в этой пасторальке счастливо засыпать.
На скатерти в стакане букетик сухоцвета.
Мне не пристало время невольно торопить,
Подыскивая рифмы, грустить о бабьем лете
Под вымученный скрежет колодезной цепи.
Заброшенная дача, денёк почти везучий,
Что ни к кому не надо проситься на постой.
…Темнеет нынче рано. Причудливые тучи
Наполнят полустанок чернильной темнотой.
Работа моего отца А. Буйлова (масло).