9. Теперь - воспоминание

Александр Куванов
ТЕПЕРЬ  -  ВОСПОМИНАНИЕ

Да,  был  ноябрь,  ночная  мгла
За  окнами.  Я  встал,  и… «Плохо  мне!»  -               
Нет,  не  словами  и  не  вздохами,
Глазами!  -  ты  меня  звала.

И  я… Так  мчат  без  тормозов
Под  двести  в  час  над  самой  кручею
И  чуют  гибель  неминучую  -
Вот  что  такое  этот  зов,
Вот  что  такое  эта  ночь,
И  мне  себя  не  превозмочь.

А дальше… Дальше   -  тишина
Под  утро.
                1984 – 2007 г.


                * * *

Пристанище   для  молодой  семьи.
Здесь  все  давно  обжито,  но  не  нами.
В  чужом  дому  спим  на  чужом  диване,
Подушки,  что  лежат  под  головами,
И   одеяла  -  тоже  не  свои.

Уют  мы  получили  напрокат:
« Вот  вам  ключи  на  целых  две  недели».
« Спасибо!  Вы  серьезно?  В  самом  деле?!».               
Диван  скрипуч,  расшатан  и  покат.

Уже  неделю  рано  гаснет  свет
В  квартире,  где  семь  дней  хозяев  нет,
А  кто  живет  -  кому  какое  дело?  -

Чьи  силуэты  видятся  в  окне,
И  почему  сливаются  оне               
В  тот  миг,  когда  желанью  нет  предела.
                85 г.



* * *

Кочевье  по  чужим  углам,
Неверность  временного  быта,
К  нескромным  кофрам  и  узлам
Привычка.  Чашечка  разбита

На  счастье,  милая,  поверь.
Вновь  переезд,  вновь  перемены,
Вновь  мелом  пахнущие  стены,
Вновь  белым  крашенная  дверь.               

Уют  с  другими  схожий  тем,
Что  он  недолог  и  непрочен.
Но  тем  греховней  наши  ночи,
Чем  ненадежнее  Эдем.
                85 г.


* * *

Прощай,  Эдем,  мы  ныне  на  земле –
За  плотский  грех  расплата  и  награда.
Ну,  что  ж,  так  нам,  любимая,  и  надо,
Так  мы  хотели.  На  календаре

Январь,  бессонней  прочих  январей,
И  ночнику  не  угасать  над  нами.
Ты  называешь  злыми  именами
Неугомонных  наших  сыновей.

Да,  ты  устала.  Ночи  нет   конца.
Меня,  как  непутевого  отца,
Сон  одолел.  Склонясь  над  колыбелью,

Заплачешь  ты  и  скажешь: «Это  ад!»,
И  вдруг  увидишь  наш  Эдемский  Сад,
Цветущий  за  рождественской  метелью.               
                86 г.

* * *

Наш  быт  убог  на  долгие  года.
Своих  детей  мы  не  смутим  комфортом.
Здесь  без  конца,  чадя,  горит  конфорка,
И  в  старый  таз,  гремя,  течет  вода.

Наш  быт  убог.  Но  это  не  беда
И,  даже,  не  причина  для  печали.
Невзгоды  нас  терпенью  обучали,
Наука  эта  требует  труда.

Куда  как  проще  разругаться  вдрызг,
Лить  слёзы  и  размахивать  руками,
И  раздражаться  вздором,  пустяками –
Пятном  на  ткани  от  молочных  брызг.

Терпению,  мой  ангел.  Обними
Меня.  Я  сяду  у  твоих  коленей.
Как  бережно  хранит  нас   Добрый  Гений
Любовью  именуемый  людьми.
                86 г.


                * * *

Настежь  двери  кондитерской,
Пахнет  кофе, 
И  женщина  пальчиком  сливочный  крем  вытирает
С  влажных  губ.
Но  уже  запирают
Кафе  по  соседству               
И  моют  окно  магазина
Напротив.
Загорается  алым  реклама  кино.
Запах  кофе  и  запах  бензина.
То  ли  детство
(Почему  ж  мне  не  горько  тогда?),
То  ли  юность
(Зачем   же  я  грустен?).               
Липа  точно  такая,
Как  в  нашем  дворе.
Догорая,
Осеннее  солнце
Крадется  по  крышам,  по  липам,
По  самым  верхушкам.
Дорогая,
Я  очень  скучаю
В  этом  городе,
В  этом  чужом
Без  тебя.
Я  в  кино  не  пойду
Без  тебя,
И  в  театр  не  пойду
Без  тебя,
Я  пойду  на  вокзал
И  обратный  билет
Попрошу.
                86 г.



                * * *

А   просто  так   -   был перекресток  наг,               
Автобус  поворачивал  к  вокзалу.
А  просто  так   -    был  легок  женский  шаг,
И  шапочка  слегка  на  лоб  сползала.

Зима  вовсю  чудила  и  блажила,
И  билась  об  оконное  стекло.
И  просто  так  -  любовью  закружило               
И  незаметно  счастьем  замело.
                86г.