Лене
который год, который месяц
так трудно понимать ровесниц
с их суетою, стиркой, глажкой,
детьми, мужьями, - в двадцать пять.
кураж, тусовки и текила,
заворожило, закрутило...
нам ничего уже не страшно,
нам просто нечего терять.
мы все никак не повзрослеем
и никогда не постареем,
живем, не глядя, как умеем,
на грани мира и войны.
свеченьем юности залиты,
мы чем-то будем знамениты,
и наши локоны завиты
в седую стружку старины.