Вместо пролога к сборнику воспоминаний о Геннадии Головатом «Я есть!»
…Ты к ней блудным сыном вернешься,
ты к ней, как Антей, прикоснешься –
к земле, что тебя породила,
вспоила, вскормила, взрастила:
- Верни мои прежние силы!
Верни мои прежние силы…
Эти строки написаны Геннадием Головатым задолго до его возвращения на малую родину, и даже задолго до того, как он ее покинул. Воистину, «поэты не играют словами»* - все сказанное ими непременно сбывается!
У Головатого немало таких стихов - афористичных по форме и глубоких по внутренней сути. «Судьба, как провидица, по силам вручает и крест…»; «Мы не для счастья рождены – для испытания…»; «Ведь должен кто-нибудь страдать, чтоб мир учился состраданью…»; «Слабеет тот, кому везло, а кто боролся - тот железней!»
Лишь однажды ошибся он в своем предсказании. В 1981 году, прощаясь с Читой: «И хочу-то я малую малость - на российской земле умереть!» Нет, не смог поэт забыть свою малую родину. Не сумел прижиться там – в далекой, надменной столице. Бесшабашно брошенный в юности вызов: «все равно я однажды в Забайкалье сбегу!» - стал его стержнем и путеводным маяком.
Геннадий Головатый очень рано и предельно высоко установил для себя планку жизни и творчества. Отправной мерой стало широко известное теперь стихотворение «Сила» («Могут»), написанное им в 20 лет. Все, что было создано после, подтверждает – успешный дебют, принесший начинающему поэту всесоюзную славу, не был случайным. Юноша с затерянной в просторах Сибири железнодорожной станции Зилово, был от рождения наделен даром – видеть мир глазами художника, поэта, мыслителя. Именно это позволило ему не прогнуться под тяжестью своего увечья, выдержать непосильные испытания, достойно выполнить земную миссию.
Многие ли понимали - изначально и на протяжении всей жизни Г.Головатого - масштаб его незаурядной личности? Вряд ли. Утверждая свою человеческую сущность, право на достойное и равноправное со всеми существование, он - без преувеличения - прошел все круги ада на земле. В том числе: долгое непризнание его таланта творческим сообществом и унизительное отношение к нему - физически ограниченному – всевозможных общественных, государственных и медицинских структур...
Наша книга – лишь робкая попытка знавших поэта людей рассказать, каким он был, как продирался по жизни, «сгорая и даря».
«Истинную правду о поэте знают только его современники» - со словами Корнея Чуковского**, сказанными в начале прошлого века, можно бы, наверное, согласиться. Только вряд ли они в полной мере применимы к Геннадию Головатому. Да, о нем могли бы рассказать многие, ведь было время, когда это имя знала вся страна и, по словам самого поэта, записная книжка его, вмещала более пятисот адресов. Только он же признавался, что так и не завел единственного универсального друга на все случаи жизни, а еще однажды с горечью обронил: «как хорошо, что вещи не умеют плакать – ведь только они знают правду обо мне…»
Вот почему настоящая книга составлена без претензий на какие-либо обобщения. В нее вошли неравнозначные по объему и содержанию рассказы, как близких знакомых поэта, так и тех, кто встречался с ним лишь однажды, а то и не встречался вовсе, но хорошо знал и по сей день любит его стихи.
К сожалению, не все, кто мог бы и обещал сказать свое слово о Г.Головатом, смогли это сделать. Пока готовилась книга, ушел из жизни известный забайкальский писатель Василий Григорьевич Никонов, который первым высказал мысль о сборнике воспоминаний. Не стало в последнее пятилетие и соратников по творческому цеху - Веры Захаровой (Ангарск), Анатолия Кобенкова (Москва), Михаила Вишнякова и Эрнста Хавкина (Чита). Все они в разное время принимали участие в судьбе поэта и с одобрением поддержали создание этой книги.
Что получилось из задуманного пока трудно судить. Скорее, мы сделали лишь первые эскизы к портрету - завершить его еще предстоит. А в том, что творчество Г.А.Головатого, да и сама личность поэта будут привлекать все новых исследователей, нет сомнения. Он, безусловно, из той породы писателей-мыслителей, которых Гегель причислял к «доверенным лицам мирового духа», а В.Г.Белинский назвал «явлениями, не останавливающимися на той точке, на которой застала их смерть».
Сам поэт еще в 70-х годах прошлого века, может быть и по-юношески дерзко, выразил ту же мысль в коротеньком стихотворении: «И вот я умер. Чем бы мне заняться?» Сегодня ответ очевиден: работы Вам, Геннадий Алексеевич, хватит надолго: Ваше творчество возвращается, Ваша жизнь продолжается в Ваших книгах.
Галина Рогалева, редактор-составитель.
*М.И.Цветаева. «Из статьи «Поэт-альпинист».– Сборник статей об искусстве. М..: Искусство, 1991.
**К.И.Чуковский. «Александр Блок». Собрание сочинений в 6тт. «Художественная литература», т.6.М.,1969.