Ничто не вечно - придут другие,
когда вчерашнее отболит.
Все письма бывших - драматургия,
сгоревший в прошлом живой болид.
А Бог, рисующий нас с натуры,
плодя признания и слова,
однажды скажет:
«Литература - три года жизни - одна глава…»
Так я, бывает, под настроенье
листаю повести давних лет -
где люди-призраки, люди-тени
чуть теплят в памяти давний свет.
Свет, ускользающий.
Люди-звёзды -
остывшей нежности ипостась.
Необратимость.
Не то, чтоб поздно, а просто ниточка порвалась.
И нет волшебного притяженья,
нет ликованья тугой струны,
что током бьётся от напряженья…
А чувства кем-то возведены
в такие степени совершенства (!) -
в слепящий, яростный абсолют.
Но гаснет прошлое -
не согреться.
Лишь слово критика - божий суд.
Всё меньше хочется новых песен.
Всё больше поводов - помолчать.
Чужие души,
как хор созвездий,
далёким эхом во мне звучат.
Их Свет не ярок… он тихо льётся
с холодной, царственной высоты.
Но будет утро!
И вспыхнет Солнце!
И это Солнце, любимый - ты!
Неиссякаем. Неисчерпаем. Неугасаем.
Так дивно щедр!
Ты согреваешь, не обжигая,
и счастьем светится каждый нерв.
С тобою утро не будет хмурым -
в нём разливается благодать.
И Бог не скажет:
«Литература»,
а будет с радостью нас читать:
Живых, бунтующих, настоящих(!) -
чьё сердце бьётся сейчас и здесь.
Чьи будни чище, светлей и ярче
любых возможных новелл и пьес.
Чью горечь ангелы пишут кровью,
когда от боли перо дрожит.
Роман без сносок и послесловий -
земная сага длинною в жизнь.