Он сам себе не господин,
Но для кого-то - рок и случай.
В мученьях без любви, один,
Но сам не прочь, любя, помучить.
До поздних лет, - бывает так, -
Огонь в груди его все ярче,
Когда же нытик и слабак,
Он даже в молодости – старче.
Ему где воля, там тюрьма.
Тьмутаракань – его столица.
Он вечно сам и ночь, и тьма,
И тот, кто вечно тьмы боится.
Ему вмененные штрихи –
Не вдохновенные молитвы,
Но вдохновенные грехи,
И плоти с духом поле битвы.
Он то кричит до хрипоты,
А то молчит, роняя плечи,
Он - часть вселенской немоты,
И он же - часть вселенской речи.
Унынье держит под замком,
Работа/дом, и крепок тылом,
А в мыслях шейным позвонком
Не раз тянул веревку с мылом.
Презренный раб, - всегда, вовек, -
Однако мыслит без зазренья,
Что он Господь. Се человек.
Он – я и ты, венец творенья.