Подборка стихов для Международного Конкурса Поэзии "Арфа Давида"
1. Пастух, чьё имя - Моисей
Пастух младой, душой неопалим,
Ты пас в пустыне думы о свободе,
Любовь вела тебя, как пилигрим,
И душу жгла заботой о народе.
Конца не видно горькому пути,
Удел раба - нет под луной печальней,
А к воле ключ возможно ли найти?
Что ж загорелся куст на круче дальней?
Манило пламя сполохом судьбы -
Скорей туда, к разгадке странной тайны.
"Мы не рабы, мы больше не рабы!"
Звучит в груди мелодией венчальной.
"Нас обвенчает со свободой Бог,
И будет нам его благословенье..."
И нёсся Моисей, не чуя ног,
К тому кусту, где брезжило спасенье!
А вот и терен, что огнём объят -
Цветком из пламени, багрово-алым,
И каждый лист зелёный словно свят,
Огня ему - сгореть - как будто мало*!
И между свежих веток - зыбкий дух
Колышет воздух светом и глаголом:
"Веди людей! Пустыня - сей редут -
Им будет испытанием и школой.
Вокруг святой купины их кружи,
Лет сорок - чтобы труд во имя воли
Дух рабства выветрил и сокрушил.
Дам новым поколеньям лучшей доли!"
.................................
С тех пор прошло уже немало лет -
Исполнился тот божеский обет.
А куст терновый нарекли купиной -
Бессмертной и вовек неопалимой...
* согласно библейской легенде, пастух Моисей увидел
в пустыне горящий терновый куст, в котором восседал
Бог, и тот ему повелел вывести народ Израиля из раб-
ства египетского, пообещав евреям Землю Обетованную.
Иногда обильно цветущие растения с сильным ароматом
внезапно самовозгораются - эфир сгорает за считанные
мгновения, оставляя растение невредимым.
2. Эффект бабочки (верлибр)
Душа просит перемен,
кому они не достались -
жалеют,
кому от них досталось -
жалуются.
Вместо чайки свободы
подсунули курицу...
нет, газетную утку.
Узнай себя – в мотыльке,
танцующем вальс со смертью
в чёрном торнадо времени
с женским именем -
Вечность.
3. Совенок-Луна
Совенок-Луна,
в темноте
такой храбрый и зрячий,
уставился вдаль,
где алеет и гаснет закат,
где рыжая тучка
все тянет
свой профиль щенячий
пытаясь,
по дружбе,
обнюхать и что-то сказать.
А звезды-цыплята,
рассыпавшись по небосводу,
Нахохлились,
чтоб не замерзнуть
на пажитях сих...
Являя идиллию эту
простому народу,
старик-режиссёр
в ожиданье аншлага затих...
Ну кто теперь
смотрит на звёзды
и прочие штуки,
когда в каждом доме
с экрана вещают и врут,
когда
от придуманной страсти
круги - по округе,
и мелкая рябь
по сердцам
пролагает маршрут...
А ночь застегнула
свой шёлковый траурный пеплум
на стразы огней,
что по окнам бессонным горят...
И тлеют сердца,
обращая страдания в пепел -
чужие, как звёзды,
ненужные, как звездопад....
4. Трактирщица
"И маленькой рукой, едва скрывавшей дрожь,
Водя по розовой щеке, чей бархат схож
Со спелым персиком, над скатертью склонилась..."
___________________________ Артюр Рембо
На кухне день-деньской готовлю я еду
Для черни, что устала от бед и передряг,
Но в кулаке сердечко сжимая, втайне жду,
Когда мой суженый появится в дверях.
Из тысячи других его узнаю я -
Рассеянный, незлой, нездешний будто взгляд...
Он часто по ночам мне снился, и не зря –
Чтоб сердце чьё, узнать, с моим стучится в лад...
И робость одолев, к нему я подойду
Румянец нежных щёк не скроет тайных дум...
Нечаянно рукой, быть может, прикоснусь,
Спрошу: «Чего грустишь, не простудился, чай?»
А он, не будь дурак, обнимет невзначай,
И что произойдёт... я знаю наизусть!
5. Прощальный туш
Гонцы зимы – ветра - торопят осень в путь,
И плакальщиков грёз с собой приводят плакать,
Что листьев веера растаптывая в слякоть,
Потоки лживых слёз над ними шумно льют.
Судьба несёт пургу, и тянет в бездну сна,
И нет альтернатив, прогноз погоды ясен…
У времени в долгу – долг платежами красен -
Сезона блеск фальшив, поддельная казна…
Как стонет в унисон с деревьями, земля!
Умерить надо рысь, промокнуть и смириться…
Грозы густой крюшон без жажды пьёт криница,
Возносят ветки ввысь, без веры, тополя.
А дождь печатал шаг по струнам наших душ,
На деках зябких тел сыграв прощальный туш…
6. Снега, снега...
Снега, снега... из памяти моей
Циклон плывёт, неслышно и незримо -
Каcкадом падающих в Лету дней,
По летним тропам, что спешат из Рима.
И как же те снега мои грустны -
Летя к зиме, меж бездною и мною,
Они снуют, тревожные, как сны,
Снотворной марью, снулой пеленою...
Осколки мыслей, песен и стихов,
Повисли на ветвях, как нежный иней,
А в светлом мае мается любовь,
Моля прощения у злых эриний.
Вы наполняли душу тишиной...
Снега, снега... где ваши свет и нега?
Не в Мекку, и не в Рим, а в мир иной
Парят, маня за манной сыпью - в небо...
НА ТУРНИР ПЕРЕВОДЧИКОВ:
Яков Азриель, "В тени неопалимой купины"
"И Моисей сказал, 'Дайте мне подойти и посмотреть,
почему этот огромный куст не сгорает?" (Исход 3:3)
Сквозь тень куста, что ввек неопалим,
Глядим в пустыню, сквозь огонь, на дюны,
Где храмы оскверненные угрюмы,
Где грех наш искупили жрецы, среди руин.
Сквозь тень куста, и света тонкий нимб -
Изгиб изящных нитей... словно струны...
В них луч вплетают каждый вечер луны,
Давида вспоминая, и арфа снова с ним.
А веры куст - в огне, но невредим,
Вот пламя, что сожгло ворота Храма,
Во тьме ночной, жестокими руками,
Но именами Бога куст храним.
И под любым листком - вся панорама:
Тот сад живой, что не убит песками.
ОРИГИНАЛ НА АНГЛИЙСКОМ:
Яков Азриль, "In the Shadow of a Burning Bush"
(from the book In The Shadow Of A Burning Bush:
Poems on Exodus (2008) by Yakov Azriel
"And Moses said, 'Let me turn aside and see this great sight:
why doesn't the bush burn?'" (Exodus 3:3)
In the shadow of a burning bush, and in
Its light, we gaze beyond the desert dunes,
Beyond the desecrated Temple ruins
Where Temple priests had once atoned our sin.
In the bush's shadow, and its light, a thin
Unbroken thread of grace is seen, which moons
Had woven here on sunless afternoons
To be a string for David's violin.
Behold, the bush of faith resists the flames
Which burned the Temple gates and scorch our mind,
Ignited in the night by brutish hands;
For still moist leaves retain the sacred names
Of God, and in the bush's shade we find
A watered garden on the Temple's sands.
ВНЕ КОНКУРСА:
Аркадие Сучевяну, "Архивы Голгофы"
(перевод с румынского)
1.
Голгофы архиварий от нас недалеко -
В строениях, где стены в испарине кровавой.
Во всех веках распятые рыдают там оравой,
И раны мироздания укрыты глубоко.
Войти туда возможно лишь через чёрный ход,
Там ангелы в подвалах ведут реестр секретный,
А тем, что на крестах - глоток воды заветный,
Предательством воняет... там царство мёртвых вод.
В палате гробовой - аншлаг и кутерьма,
Там со времён Христовых не видно перемены,
Хоть не хватает кадров для сектора "Измены",
Но ангелы работают, и веселы весьма.
Им платит архивариус за труд совсем не худо:
Бесценным серебром с чеканкою Иуды.
2.
Дожди и холод. Дождь в архивах, Отче.
От ангелов нет спасу нам, поверьте -
Живыми нас заносят в фонды смерти,
И град надгробий сверху сыплет нонче.
Душа цепляется за плоть несмело,
Из пальцев глины сок течёт к истоку,
Но Милость Божья не грядёт до сроку -
Мы ждём Седьмой Трубы и Азазелло.
От преподобных крыс так много писка,
По сейфам - звон серебряный о вере,
Божественной любви... но в полной мере
Лишь бедность и порок цветут без риска.
А крест стоит... не в виде обелиска -
Распятием для мук, в любом размере.
3.
В пещерах нижних светятся огни,
Там делаются оттиски с Идеи,
Мозги полощут, ходят фарисеи,
Венцы терновые плетут - взгляни!
Где "Тридцать Сребренников" арт-салон,
В конклаве собрались для прений хряки -
Там судят мнения, лелеют враки,
Стоит петуший ор и склянок звон.
А в форуме, их шеф Пилат (с усами),
Средь женоликих восседает прочно.
И ставит визы в паспортах заочно:
"Распять!" - под свиты мёртвыми глазами.
Ты видишь ли его? Тот мелкий тип...
Он часто моет руки - нервный тик.
Моя картина "Неопалимая купина" - на конкурс художников.