А с линзой небесной земные подвижки видней,
Пусть даже сквозь тучи, с излишком дождём налитые:
Смотри, по дороге ползёт-мельтешит муравей,
А если получше вглядеться – людишка. Не ты ли?
Просёлком, что вербным подгоном по плечи зарос,
Кисель внедорожия в сторону кладбища топчешь,
Туда, где барвинок зелёный в жару и мороз,
Кресты персональны, а плиты надгробные общи.
Пока ещё рак на горе по тебе не свистел,
Но с детства ты помнишь дорогу от корки до корки -
Всего-то ходьбы от извечных житейских страстей
До вечных покоев на тишью обжитом пригорке.
Зелёных да глупых сюда любопытство влечёт
И детская вера, что смерть поправима, а позже…
А позже повинную голову меч не сечёт,
Но только виновная память под ложечкой гложет.
....................
С пригорка на лыжах в овраг - замирали сердца,
Колючими вихрями снега зима закипала,
А в детстве здесь не было бабушек двух и отца
И "наших" оградок с земельным запасом немалым.
К соседям посмотришь - такая же там широта,
Хоть танцы танцуй... Пробубнишь: ну куда размахали?!
Как будто не знаешь, кому и зачем, и куда...
И, вырвавшись всуе, поспешное слово стихает.
На вечный покой отчуждённая, спит полоса,
Здесь всё, кроме мыслей живучих твоих, благочинно,
Ну разве что бабушек двух со смешинкой глаза
И очень некстати промокшая неба овчинка.
Обратно до дома грязища - хоть лётом лети,
Зима на пороге и время наващивать лыжи,
И хочется новые склоны в округе найти,
Но нету пригорка, чем этот, кладбищенский, ближе.