На подоконнике уснет субботняя свеча,
отдаст последний свет закату;
за вспышкой света на сетчатке
густые сумерки накатят.
Затем наступит ночь, покой
в окрестностях, очерченных дорогой;
так таинства едва уловлены строкой,
так словом чуть осмыслена тревога.
Тогда я понимаю, как я мал.
Такая же строка в огромной пьесе…
Но в ней актером быть я не устал;
строкою в благодарной мессе…