Есть знание, сокрытое от глаз,
хранимое за времени замками,
забытое, затёртое веками,
что тайною останется для нас.
Ему не проложили в вечность путь,
не сохранилась память в книгах ветхих,
и на полях легенд, в тех дней заметках
полстрочки не оставил кто-нибудь…
Его сжигали в пламени костров
и вырубали след калёной сталью.
И новую историю писали,
вливая ложь тихонько в мозг и кровь.
Его назвали ересью, чумой,
и строго повсеместно запрещали,
и муки после смерти обещали —
как будто ад страшней, чем мир земной!
***
Но только отыскался где-то бард,
бродяга нищий, вечно пьян и весел,
он прятал искры правды в ритмах песен,
маскировать её имея дар.
Он проходил в любой дворец и дом,
смешным предстать ни капли не стесняясь,
условностям чужим не подчиняясь.
Его крестьянин привечал и дон.
Он разгонял мгновенно грусть и боль,
такие звуки извлекал из лютни,
что властвовал над чувством абсолютно,
и мог вести людей на смертный бой.
Он пел с улыбкой на устах о той,
запретной и забытой всеми правде,
но в изменённом представлял наряде —
другой бы вмиг расстался с головой!
Тот бард повеса был и весельчак,
имел успех он спорный и скандальный.
Красавицы бросали взгляд печальный,
проклятия святоша вслед кричал.
Не вечно, к сожалению, везло
тому неутомимому скитальцу.
Он где-то на камнях лежать остался,
как говорят, сражённый в грудь стрелой.
Но музыка уже ушла бродить,
певцов избрав талантливых, по свету,
и не спасали от неё запреты,
и не могли те песни отследить.
***
Есть знание, сокрытое от глаз,
упрятанное в ритмах древних песен,
чей автор нам, конечно, не известен…
Есть знание в огне волшебном фраз,
что тот пройдоха всё ж донёс до нас.
27.11.13