Чувство юмора осенью умерло,
Скончалось мучительно и надолго.
Остались только лишь чувство долга,
Как то, что в Каспий впадает Волга.
А кроме - чтоб им ни дна, ни покрышки -
Не чувства вовсе, а так, чюйствишки.
Чувство голода, вечного холода,
Чувство прекрасного (я об искусстве),
Чувство единенья с народом,
И тихо-щемящее – даже не чувство,
Инстинктишко продолжения рода.
Бывает, в ночи ещё что-то снится.
Но нам важнее, что наяву,
Тела важнее, чем души и лица.
«Пока я чувствую, я живу».
Но тут вмешался сосед наш Ахмед,
Что на днях лишь приехал в Москву:
«Слюшай, время уже обед,
А я живу, пока я жую!»
Режут барана внизу на балконе,
Вверху лезгинку пляшет джигит.
Чувствую: мне, поэту в законе,
Без чувства юмора здесь не прожить.
А раньше ведь мы, поэты в законе,
Законно вполне сидели на троне.
А нынче - грехи тяжкие наши! -
Место где-то возле параши...