Людмиле Орагвелидзе
на берегу реки Кура дом стоит,
пройдёт река мимо него и уйдёт в пустыню.
и долго-долго помнит гранит
дыханье реки, и оно не стынет
на крышах старых, на окнах, на проводах,
что ведут в подъезд и горечь во тьме освещают.
уставшие души ловят капли, и страх
уносится прочь. но не уходят печали.
печали живут, потом возвращаются в море,
купаются в водах, ложатся на жемчуг и ждут:
может быть, солнце возникнет в дозоре,
может быть, ветер забросит уют.
воды реки были когда-то чистыми,
как твои неземные глаза, полные слёз,
и думали мы, что снова, наверное, выстоим
и уйдем вдвоём на тихо мерцающий плёс.
идет река по пустыне, орошает пески,
- гамарджбатт, -говорит река,- а пески отвечают:
-здравствуй, река, а что много в тебе тоски?
не грусти, река. а что много в тебе печали?
-я,- восклицает река, была на холмах,
окна светились, потом стали темными стекла.
как живут эти люди, я и не знаю как,
их души от ран, от горя и нужд промокли.
-что ты можешь, река? круговорот везде,
везде есть солнце, снег, потом уносится льдина.
все мы уходим, кто в небо, а кто по воде,
кто навсегда, а кто и наполовину.
-разве не вечны мы, обращаясь в другие миры?
-нет, мы другие, и мир бесконечности вторит.
прозрение тихо коснулось Куры.
я люблю вас, воды реки, как воздух простора.