Ночь вся соткана из тумана,
Словно в мелкую сетку мгла.
Это странно всё, очень странно,
Что со мною ты так смогла,
Расхлесталась по нервам слякоть,
Как по струнам гитарным ржавь,
Я хотел бы сейчас заплакать –
Так гнетёт меня эта явь.
Я в себе, как в себе матрёшка,
Я, как пудель в дождливый день,
И осталось меня немножко –
Лишь дремотная неодолень.
Ничего мне вокруг не нужно,
Не волнует земная ширь,
И пустая душа безоружна,
Словно лопнувший мыльный пузырь.
Невесомость – стена из дыма,
Невесомость – броня и сталь,
Жизнь под слоем густого грима.
А вокруг – сплошная печаль.
Я, по жизни своей, не нытик,
Я в страстях, как кобель в репьях,
Только сдвинулся в сердце винтик,
И закрался холодный страх.
Страх за всё, что теперь я знаю,
Что так красило каждый миг,
Что же делаешь ты, родная,
Над судьбой, что в руках твоих!
Ведь не так мне уж много надо –
Лишь чуть–чуть твоего тепла,
И, когда ты со мною рядом,
Чтоб ты только моей была!
Не потрёпан я, не затаскан,
Не испит, как весенний снег.
И поэтому вышит лаской
Для меня твой спокойный смех.
Стройных мачт не склоняя главы,
Я корабль свой к тебе привёл
И поставил в родную гавань,
Что в штурмующем море нашёл.
Так зачем же туман и стужа
Мой корабль одевают в лёд –
Перегружен я, перегружен,
И волна приливная бьёт.
Якорями царапая камни,
Как руками цепляюсь за дно,
А над порванными парусами
Только чёрное небо одно.
Где маяк мой?! Не гасни, милый,
Дай хотя бы скалу пройти,
Дай набрать парусами силу,
Осветись на моём пути.
Только всё холоднее стужа,
И скребут якоря по дну...
Перегружен я, перегружен,
Помоги же – ведь я тону!