Калися летьняю рабочяю дабой…
Слова М. Богдановича, перевод на
северский язык П. Безъязычного.
Калися летьняю рабочяю дабой
Скрозь вёску я ишол. Панураю чяргой
На вулиця, крывой та вускай, хатки
Стаяли – серайи, струхлевшайи; як латки
Гляделися у стенах вокны йих
Та аш чярнелася салома стрех гнилых.
Усё хилилася, старела, адмирала
Та й мала шо хать трохи аздабляла
Вясковую нуду; яскравайи тьвятки
Разнакалёрнайи, ну нешта матыльки
У мака на гародах грели душу,
Дак можна кой-дя ще угледить грушу –
Крывую, стараю – дак толькя й усяго.
Да утаго ж, з людей - ну нешта никаго,
Яни – на полю; дак ня блыская спадница,
Ня йидя по ваду с цыбаркай маладица,
Ня стрениш белаю магерку мужыка,
Ня чуть жужжання мухи чи жука…
Паветря – ня штурхне йиржать лашонка,
Шо ж дивнага, кали раптовнай гук дятёнка
Пачюл, здрыгнулся я - й угледил караватьку -
Збудил я хлопчика; спрасонак навкарачьку
Ён, беднянькяй, палес па травця дли стяжынки
Да няньки - дак васьми гадов дявчинки.
Та вось, дабрався с плачям да ией,
Та й у припол уткнувся ён хутчей,
Ну нешта хилитца ад ветру верх бярёски.
Дявчя да хлопчика нагнулася та слёски
Утёрла й захадилась шось казать,
Шоб заспакойить плачь, зусем - ну нешта мать.
Зливайитца жывой абраз адныня
Та поглид матяри из выглидам дявчины –
Зусем танюсяньким; гляделася яна -
Була в утом паглядя глыбина
З якойсь шырокай, роднаю красою, -
Та й спаминаю, я на миг аттал душою!
Дак ня краса зусем була в ией утой
Украй зннячемнянай, счяврелай та худой,
А шось вышэйшая, шо Рафаэль вяликай
Уздрел у Божай Матяри у лику!