Опять я вспомнил церковь эту, что на излучине реки
Светила - что там твой прожектор! – сусальным куполом своим.
А мы, в обнимку с винным змием, чтоб притворить его ужом,
Купались с батюшкой Андреем «по-новгородски», нагишом.
Не отрывая глаз от чуда, что удалось ему создать,
Он мне рассказывал, сколь труден был путь, чтоб чудо воссоздать…
Он разрешения добился. Добыл в Италии металл.
Был обворован проходимцем. Сам позолоты мастер стал.
Он, ради купола, пороги, какие были, все оббил!
Он до Бориса Полевого дошёл! И, если надо, пил.
Решались часто так проблемы. Где проще, водкой. Коньяком,
Там, где вблизи маячил пленум, то есть на уровне ином!
Ведь каждой шишке даже лестно, столкнувшись с обликом другим,
Вдруг обнаружить: интересно общаться с умником таким…
Его и вправду уважали все - даже первый секретарь! -
И в дом у храма заезжали совсем по-свойски - на «стопарь».
Не знало местное начальство: спасала мужа попадья,
И, вместо водки – вот нахальство! – пред ним стоял настой из трав.
А вот в столице было плоше! «Как я не спился! Бог помог».
И, без улыбки: «Чудо Божье… Я б без Него, один, не смог…»
А в эту ночь мы «разговелись»! Так хорошо нам было с ним,
Как будто ангельские трели звучали над крестом святым.
И, допускаю, что с улыбкой на нас смотрел довольный Бог.
И вспоминал овечью зыбку и запыхавшихся волхвов.
И гладил купол золочёный, светивший аж на весь район,
На пьяных, трезвых и влюблённых, неугасимым маяком…
Мечтаю вновь такое встретить, хоть вечер тот всегда со мной…
Счастливый поп, счастливый месяц, и я…
И - счастье над рекой.