От зависти, казалось, вспыхнут занавески.
Опять они рука в руке идут!
И ладно, были бы жених с невестой,
А тут - супруги на семнадцатом году.
Не замечая занавесочного танца,
Под пересудов нескончаемый разлив,
Они в гнезде переплетённых пальцев
Любовь свою, как дар богов, несли.
Но у судьбы - безжалостной индейки -
Свои резоны, свой неведомый мотив.
Чужая жизнь не стоит и копейки.
Она ушла. Остался он один.
За занавесками уже не зависть, состраданье -
Не совершил бы чего страшного с собой.
Не совершил. И как-то утром ранним
Из дома вышел за руку с другой.
Избыв сорокадневные печали,
Гнездо другое безмятежно вил.
За занавесками повисшими справляли
Поминки по божественной любви.