Откровенная душа

               
Месье Клермон – аптекарь из Нанси, любовью воспылав к младой Адель,
мечтал о лаврах графа де Бюсси, а боле – затащить её в постель.

Он был немолод, неказист и лыс; вдовец… последние пятнадцать лет.
Раз неудачно сватался к Колет, что часто покупала яд для крыс.
 
Но был отшит, ввиду простых причин – Колет служила прачкой у Маркиза,
а тот, в порыве страстного каприза, ей за любовь сулил дворянский чин.
 
Маркиз был одинок… лет двадцать пять, но не лишён мужского обаянья.
Нечасто приходящее желанье предпочитал служанкам доверять.
 
Он обещал им всем одно и то же, и не смущался дикостью вранья.
– Настанет день! Мой герб, любовь моя, так подойдёт к твоей молочной коже.
 
Девицы по исходу пары лет, конечно, всё прекрасно понимали.
И «звание» на серебро меняли. Легко… за исключением Колет!

Адель – Колет сестрою приходилась и до поры жила с мамашей в Меце.
Там тридцати парням разбила сердце и от греха подальше испарилась.
 
Сменив на время место проживанья, приехала в Нанси, нашла работу –
в соседнем кабаке, куда в субботу захаживал Клермон для возлиянья.
 
Однажды, посетив сестру на службе, была «не вдруг» замечена Маркизом,
и поразила старика сюрпризом – раз пять подряд отказывая в «дружбе».
 
Полгода престарелый казанова пытался применить былые трюки:
сулил, скулил, пардон, мочился в брюки и, наконец, не находя иного…
 
Ей предложил – не медля, под венец! Адель, поверьте, долго не ломалась.
И через месяц пара обвенчалась, скрепив обрядом брака «пыл сердец».
 
А по прошествии «медовых» двух недель, Маркиз в мученьях живота скончался.
И вскоре суд прилюдный состоялся – виновной признана была Адель.
 
Пособник был, увы, месье Клермон – аптекарь, с похотью не совладавший.
И за любовь в подсобке передавший преступнице увесистый баллон…
 
С крысиным ядом. Он-то и служил орудием ужасного убийства.
Об этом всём узнал судебный пристав, когда допрос Колеты проводил.
 
Ох, тяжко! Откровенная душа, она «соврать» не смела под присягой.
Вердикт суров – они закончат плахой: аптекарь и несчастная сестра.

Потом ещё лет пять бродили сплетни (а кто-то, вроде, даже проверял),
про то, что завещанье подписал несчастный  с а м  за полчаса до смерти.
 
В нём, якобы, покаявшись в грехах, старик признал наследницей Колет.
(С тех самых пор до пенсионных лет нотариус Бомон ходил в шелках!)
 
Окончен траур. Дом опять сияет! Давно вступив в законные права,
не подбирая фразы и слова, Колет служанок новых распекает...


17.12.2013