Затягиваем времени лассо,
Как жалкий и последний способ мести
Самим себе; в цветах, где Мендельсон
Уносит наши души в поднебесье,
Где флейта первозданная звучит
В руках певца небес колоратурно
И сходятся грядущего лучи,
На кольцах соглядатая-Сатурна.
Всё тянем до последнего звена
Конечной ускользающей цепочки,
И голова предчувствием пьяна –
Отсрочки? Передышки? Проволочки?
Решение страшит не потому,
Что можно в прошлый мир не возвратиться,
А потому, что платишь самому
Себе, что привлекал чужие лица.
Тяни, тяни, до паюсной зари,
До горькой сути, вылитой в стаканы,
Еще корабль опутали с земли
Согбенные погрузочные краны,
Еще твой мозг, последний тёмный трюм,
Не всю отдал наследственную ругань,
Еще зима на пятки декабрю
Не наступает наледью и вьюгой;
Но если и наступит, и тогда
Не век зиме позёмкой бесноваться –
Пусть не вернуть доверчивость и двадцать…
Весна – всегда – вернётся в города.