Я сижу в четырёх стенках.
Я боюсь выходить в социум.
Майя ближе мне, чем Ацтеки.
Я уснувший Высоцкий.
Обо всём, что писать вижу,
Интересно мне не особо.
Мир в округе зимою выжжен.
Снежно-ветренная злоба.
Я же добрый, но я замкнулся
На засовы, добром греем.
Нитевидь своего пульса
Намотал на клубок – время
И несчастья нет, и нет счастья.
Я весь замер, и я доволен.
В одночасье, так в одночасье
Птичка выпорхнет, как на волю,
В сети новые золотые.
Кандалы и похлёбка ужин…
В этой камере все святые,
Кто не смог объясниться Музе.
Что случилось? Какого чёрта
Я ходила к тебе нощно,
А ты ночью спал отречено,
И храпел ты к тому же мощно.
Я теперь прихожу денно,
А ты в мясо. Ты тень от трупа.
Ладно, спи, буду в понедельник.
В этой группе не очень грубо…
Терапия, медикаменты.
Накрахмаленные медсёстры…
И тупым ты и твёрдым свой путь пометь то…
Я же лёгким, прозрачным, острым.