Здравствуй, друг мой Серёжа Есенин,
Ты стоишь в полный рост на Тверском:
Не тревожат Че-Ка тебя тени…
Душой пишешь Русь ярким мазком!
Сколько лет уж прошло, а ты молод!
Златым солнцем струятся власа…
И до женщин охочий твой голод,
И разбиты опять их сердца!
Помнишь, как ты в начале бульвара
Клялся Пушкину в вечной любви…
А потом два глухих санитара
На часах встали прямо в двери.
Не заткнуть Божьей дудки вовеки,
Не закрыть небеса твоих глаз…
В Русской памяти образ твой светел,
И забил* стих твой Русский Парнас!
*Забить, разг., превзойти в чём-л., победить, оказаться сильнее.
"Я ведь Божья дудка," – говорил о себе Сергей Есенин.
"То, что музыка и этнос родились у нас вместе через знак дерева, — заставляет нас думать об этом не как о случайном факте мифического утверждения, а о строгом вымеренном представлении наших далёких предков. Свидетельство этому наш не пояснённый и не разгаданный никем бытовой орнамент. <...> Символическое древо в орнаменте (например, на полотенцах) означает «семью». Это древо родилось в эпоху пастушьего быта. «Говорить (пастуха) научили звёзды», — пишет пророк Амос. Они и вырастили наше вселенское символическое древо. <...> Они увидели через листья своих ногтей, через пальцы ветвей, через сучья рук и через ствол туловища с ногами, обозначающими коренья, что мы есть чада древа, семья того вселенского дуба, под которым Авраам встречает Св. Троицу.
На происхождение человека от древа указывает и наша былина «О храбром Егории»:
У них волосы — травы,
Телеса — кора древесная.
Древо на полотенце — <...> оно ни на чём не вышивается, кроме полотенца, <...> в этом скрыт весьма и весьма глубокий смысл.
Древо — жизнь. Каждое утро, встав от сна, мы омываем лицо своё водою. Вода есть символ очищения и крещения во имя нового дня. Вытирая лицо своё о холст с изображением древа, наш народ немо говорит о том, что он не забыл тайну древних отцов вытираться листвою, что он помнит себя семенем надмирного древа и, прибегая под покров ветвей его, окунаясь лицом в полотенце, он как бы хочет отпечатать на щеках своих хоть малую ветвь его, чтоб, подобно древу, он мог осыпать с себя шишки слов и дум и струить от ветвей-рук тень-добродетель...» (С.Есенин, «Ключи Марии»).