В тишине ночной, где не каркает ворон,
Я хотел бы летать, но приколот к земле.
Мимо птицы летят, мир их облаком полон,
Им плевать на меня и мой день в феврале.
Эй, луна, не смотри, на безглазое тело,
На повисшие руки - очень мне тяжело.
Я ведь столько всего нарубил и наделал,
Что солому мою в голове сотрясло.
Не пойму, чем же я прогневил ваше небо?
Я ведь меньше, чем все, истончал свою кровь.
Душу вырвали и не укутали пледом,
Позабыв объяснить, казнь - тоже любовь.