Она пришла, закУтавшися в плед.
Не разглядела я ее лица и взгляда.
Она пришла. Какое дело мне,
Что у огня ей тоже греться надо.
Камин искрится, весело дрова
Потрескивают, жаром наливаясь.
Вкруг зашушукали: « Пришельца та
Колдунья. Кровью упиваясь,
Ночами бродит, ворожит, зовет
К себе на ужин колдовской, дурманный.
Усталых путников к столу ведет.
Напиток подает для них обманный.
А кто в глаза взглянёт ее - сгорит.
И сердце станет углем, тленом, пеплом.
А вместо путника - труха лежит.
И сыч кричит, деревья воют ветром.
Как выглядит? Она стара, страшна.
Взгляд черный скАлится,
Угрюмый лоб морщИтся.
А тот, кто выживет, взглянув в глаза, -
Людей сторОнится, молчит, боится».
Она сидит, закутавшися в плед.
Не видно ни лица ее, ни взгляда.
И гложет любопытство, посмотреть
Хочу в глаза ее. И говорят, - Не надо!
Уже срываю плед!
Гляжу... ВЕСНА.
Цветет, журчит, благоуханью рада.
- Зовут-то как? Скажи...
- ЛЮБОВЬ... меня,
- А ты кто? -
Говорю, - Отрада.
1996