Сел на Михайловской, у барной стойки.
Заказал себе квасу, гренок, слоек...
Ввалилась Дама и ко мне - аромат стойкий:
На таких не падок, можно сказать - стоик.
И Она "с порога": любишь меня, Украину?
Пока ты тут с квасом - Я там сгину!
Полируют детей Моих спины резиной
И Мне уж воткнули нож в спину...
И только тут заметил я - кровь сочится,
Взгляд помутнел, нога волочится,
Из спины - рукоятка, под сердцем точится
Стальное жало... Гибнет волчица!
Я ее на руки - врача! Скорее!
Ввалились "санитары" и Её - к батарее!
Бьют, стараются, их спины преют,
Но убить не могут (и того не умеют).
А Она - в синем с желтым, с косою русой,
Косметики минимум (баба со вкусом)
И на шее кроваво алые крупные бусы
Повисли тяжелым, горестным грузом...
Что же выходит? Я тут прохлаждаюсь,
Романтизирую, ем, упиваюсь,
А через площадь, щетинясь и скалясь,
Рвут мою Мамку, над телом ругаясь?!
Вспомнил тот запах паленого мяса,
От которого в начале тошнило, зараза,
С вкусом горелой резины и газа -
Не испытал никакого экстаза.
А только грудь защемило от боли
И мысли полезли помимо воли:
Сколько в раны Ей сыпят соли?
Где Ей искать себе лучшей доли?
Кто Ей сжимает сильнее горло?
Кто Ей ответит за быдло и кодло?
Кого от акта насилия вперло?
Кто же Ей нож засадил так подло?
Как Её раны лечить, чтоб без шрамов?
Как Ей подняться? Вокруг столько хамов!
Как Ей избавить Себя от жандармов?
Сколько Ей нужно еще Майданов?
И таких миллионы, что сидят за стенкой,
Тихо пьют чай и трещат с соседкой,
Пока соседа по лестничной клетке
Режут на части под кофе с пенкой...
И страна, что назвали своей, вся в кровище,
Из ран и артерий потоком свищет!
И в этой крови Украину ищут
Верных сынов миллионы и ты ищи!