Просилось как-то Рождество
В дома, где печи
Вовсю румянили гусей,
Горели свечи,
Камины гнали от дверей
Злодейку-стужу,
Куранты били нужный час.
А там, снаружи...
Оно ходило от одной
К другой калитке так,
Словно не было и нет
Иных молитв и,
Сто лет, как минимум,
Прожив на белом свете,
По-детски верило –
Вот-вот ему ответят.
Проводят в дом, предложат чай.
Горячий. С мёдом.
С таким помощником
Всегда во всём погода.
Но снегопляс не умолкал.
Трещали крыши.
И было в этой колготе
Почти не слышно,
Почти не видно старика,
Что шёл до дома
Некрепкой памятью своей
Туда ведомый.
-
Наутро снег, как впрочем всё,
Что есть в округе,
Накрыл звенящей тишиной
Лицо и руки
Того, кто принял за свои
Не те приметы.
Такой торжественный теперь,
Спокойный, светлый.
Все к одному свелось за раз,
И всё не кстати.
Вот угораздило тебя...
Эх, батя... батя...
А люди... На людей не злись.
Не их проруха,
Коль глухо ухо на «почти»,
И сердце глухо.
Хотело, как-то, Рождество
Спросить дорогу.
Да дорожил народ теплом.
И, слава Богу.