Мой Тузик старенький, уже совсем,
уже не бегает в загуле по неделям,
и кушает, что мягче – зубы съел…
А карие глаза, как онемели,
как обмелели; спит он, где теплей,
поближе к трубам, ковриков любитель,
мой Тузик – стар, он кухонных теней
уже-уже: беспрекословный житель.