Она так смешно шепелявила,
эта почти сумасшедшая русская,
когда – ей казалось – по всем правилам
пыталась «выучиться по-французски»…
…Да-да, это было тогда, в Версале –
вы оба, отстав от своих экскурсий,
друг другу что-то сказать пытались –
и целовались внезапно, вкусно…
Потом был отель, полутёмный, старый,
и номер, пропахший вчерашним небом,
и переводы Кокто и Элюара
друг другу читали вы, словно не был
огромным мир для случайной встречи;
и Рождество для двоих настало –
Veuve Clicquot, мандарины, свечи…
Но, боже мой, даже чуда мало –
происходившее обозначить:
её бессвязный, нелепый шёпот
в твоё плечо – и догадку: плачет…
И бесполезным вдруг ставший опыт
приобретенья, казалось, значимого
в судьбе… И утро, привычно-тусклое,
в права вступало. Тепло – растрачено…
Но почему ты помнишь её французский?..