Людочку отправили за хлебом,
Карточки вручив для всей семьи...
Было жутко под блокадным небом,
Все дорожки вьюги замели.
Не вернулась Людочка до ночи,
Не вернулась до конца войны...
Мать, страдая, выплакала очи,
Не простив себе такой вины.
До поры хранила эту тайну
Лет войны лихая круговерть,
И никто не знал, что страшной крайне
Оказалась Людочкина смерть...
Дворничиха девочку убила!
Чтоб клочок бумаги отобрать,
Кулачок ребенку отрубила!
Не смогла ей пальчики разжать...
В этот день сыта была зверюга,
Детский трупик бросив на чердак...
Обнимала плачущая вьюга
Чердака тяжелый смрадный мрак.
Время шло... И с фронта на побывку
К дьяволице муж пришел весной,
По письма затертому обрывку
Он нашел жену свою живой.
Знал ли он, обняв её за плечи,
Что скрывают подлые уста?
Только после этой жаркой встречи
Дьяволица ношу понесла...
Родила ребенка в муке страшной,
Жизнь её была на волоске,
А младенчик ей грозил культяшкой!
Вместо пальцев на одной руке...
Тяжела преступницы дорога,
Всё ж её расплата догнала...
Но с тех пор уверовала в Бога
И во всём покаялась она...
(Это быль, о которой писали в газетах. Фото из семейного архива. Убитая девочка справа в длинном платье.
Людочка была двоюродной сестрой моей мамы. Моя мама слева в верхнем ряду детей)