До бессоницы, до дури,
Вот уж скоро восемь лет
Я служу литературе,
Доморощенный поэт!
Не под чьей-нибудь пятою,
Не за Хенесси с Дор-Блю –
Нет, над каждой запятою
Добровольно я корплю!
Я котлетку разогрею,
Покромсаю помидор –
И скорее, и скорее –
К милым ямбу и хорею
За любимый монитор!
Что ж за мания такая –
Быть заложником пера,
Жить, бумаге потакая?
Ведь пора уже, пора
Научиться жить, как люди,
Млеть под пухом одеял!
Жизнь-то – вот она, на блюде –
Заработал, погулял,
Отдохнул, сходил в кинишко,
Посидел себе в пивной…
Ну, а тут… Ведь даже книжки
Не продал я ни одной!
Вас спрошу, но ударенье
Можно сделаю на «бля»?
Почему за выступленья
Нам не платят ни рубля?
На бензин хотя бы было,
Уж не то что «наварить»!
А бумага? А чернила?
Эх, да что там говорить!
Бог с ним, с этим капиталом –
Не графья, попьём чаёк!
Лишь бы души напитал он,
Стихотворный ручеёк!
Лишь бы каждому досталось –
Где словечко, где строка,
Ну, а там, глядишь, под старость
И получится река!
И останется надолго –
Полноводна, глубока!
Ну, не как, конечно, Волга,
Но, хотя бы, как Ока!
До бессонницы, до дури,
Вот уж скоро восемь лет
Я служу литературе,
Доморощенный поэт.
В небо рвусь, срываюсь в бездны,
И слагаю, и пою!
И всё это безвозмездно
Просто людям отдаю!
Январь 2014 г.